Джигитовка казаков по Белу Свету - Стрелянова П.Н.
ISBN 5-9524-2115-6
Скачать (прямая ссылка):
Наш хозяин цирка в панике. Оказалось, что эти владетельные князья и магараджи могут безнаказанно взять у своих подчиненных все то, что им понравится. Цирк имел двух коней породы «липицаны», отличной дрессировки. Порода этих лошадей была такова: все они белой масти, ни единого пятнышка на теле. Глаза, ноздри, губы, мошонки, то есть все те голые места, на которых не растет шерсть, — все белое, вернее, розово-белое. Они имеют мягкие аллюры, чувствительны на повод, к тому же иг-ривые и веселые. Магараджа, узнав об этом, решил их отобрать в свою пользу.
Хозяин цирка, получив здесь британское гражданство, обратился к резиденту-англичанину, служащему при магарадже, прося защиты. Тот ответил, что он представитель Британской Империи при магарадже только но политическим вопросам, только... и если магараджа захочет взять себе этих лошадей, он не вправе вмешаться во внутренние дела этого владыки.
Как все окончилось благополучно — нам не было известно, но лошадей он не присвоил. Возможно, сыграла какая-то закулисная сторона ходатайства.
Магараджа цирка не посетил, но было уведомление из дворца, что посетит его сестра со свитой. И она вошла к нам — небольшого роста, тонкая, изящная, красивая. Одета в свой национальный костюм. При ней три дружки, такие же красивые и изящные, и какой-то индус, чин из канцелярии. С реверансом сестра хозяина преподнесла ей букет цветов. В ложе сидела она одна. Дружки и чин из канцелярии заняли ложу рядом. Молча, скромно смотрели все номера артистов и так же молча скромно ушли домой.
Мамврийский дуб по Ветхому Завету у дубравы Мамре, под которым пророк Авраам принял трех мужей. Он есть в каждом городе Индии, чаще за городом, в окрестностях, у большой дороги. Он разла-
8-1127
113
Ф.И. ЕЛИСЕЕВ _ _^=»
пист, под ним тень от солнца. Возле него «божнички». Это маленькие печурки из кирпичей. Проходящие женщины останавливаются, зажигают церковные палочки, кладут их здесь, потом становятся на колени, сев на пятки, и, сложив впереди руки ладонями, склоняют голову до земли на руки. Это продолжается несколько секунд. Встав, они идут по своим делам, помолившись за упокой умерших. Все это просто, искренне и трогательно.
В городах, в центре, под подобными дубами выступают с речами ораторы. В белых хитонах, чисто одетые, с горящими глазами — они что-то говорят с высоким подъемом чувств. Слушателей немного, все они сидят на земле перед оратором и молча, внимательно слушают речь, думаю, религиозного характера. Одни уходят, другие приходят и садятся, но оратор ни на минуту не останавливается в своей проповеди.
Много нищих, несчастных стариков и старух. Есть нищие-проповедники. У этих нищих небольшой бык на веревочке, продетой сквозь ноздри. На рогах цветные ленточки. На спине коврик и сумы-хуржины. Подойдя к дому, он что-то поет. Поет протяжно, жалобно. В подаяние ему выносят в одной руке жменю зерна, которую он высыпает тут же в одну из своих сумин, благодарит и идет дальше. Сам он в рубище убогом, в длинных волосах на голове. На лице мазки религиозных знаков — на лбу и щеках. Все это убого и непонятно для европейца. Хотя у всех, и мужчин и женщин, есть подобный мазок, красный и белый, на лбу. На юге мужчины носят длинные волосы. Некоторые завязывают их жгутом на макушке или на затылке. Зажиточные — обрезают их до плеч. Порою мальчика в такой прическе не отличишь от девочки. Это — как предохранение от солнечных ударов. Почти все мужчины ходят без рубашек, имея на талии «сарунг» до пят — род юбки. В жаре, в домашней обстановке, одевались и мы так.
Надоела эта примитивность жизни среди индусов. 12 ноября мы вошли в громаднейший торговый город Пуна, южнее Бомбея, и впервые разместились в приличном индусском отеле. Здесь извозчики на лошадях. Двухколесные экипажи без рессор для двух человек. Вход в них сзади, и сидеть надо спиной к лошади. В упряжке отличные горячие кони без дуги. Сидеть неудобно. А когда индус-кучер от восторга, что везет европейцев, во весь опор пускает своего коня, сидеть в таком экипаже и неприятно, и опасно.
18 декабря цирк раскинулся в Бомбее, в центре города. С женой и сыном остановились в русском пансионе. Его содержала мадам Ковалева, кубанская казачка, вдова. Муж ее инженер, бывший начальник железнодорожного участка Мерв—Кушка Закаспийской области. Отец
114
ДЖИГИТОВКА КАЗАКОВ ПО БЕЛУ СВЕТУ
мужа — наш старый кубанский генерал, бывший командир Туркменского конного дивизиона в Асхабаде. После большевистского переворота 1917 года они с мужем и дочкой перекочевали в Бомбей и здесь устроили свою жизнь. Муж давно умер. Она живет с дочкой. Все это было очень приятно знать и жить у нее по-семейному. С матерью и дочкой мы подружились. Они здесь старожилы и хорошо знают индусскую жизнь. Советовали посмотреть на «башню молчания», в которую хоронят своих умерших «парсы».
Парсы — выходцы из Персии по религиозным гонениям магометан. Они огнепоклонники. Очень красивый народ, в особенности женщины. Большие коммерсанты. Бедных среди них нет. Замкнутая секта. Своих умерших они уносят в специальные «башни молчания», кладут на решетки, и тела их поедают пернатые птицы-грифоны.
