Джигитовка казаков по Белу Свету - Стрелянова П.Н.
ISBN 5-9524-2115-6
Скачать (прямая ссылка):
Духовой оркестр в красных черкесках, при белых бешметах и белых небольших папахах вздымал душу всех бравурными русскими военными маршами.
В синих черкесках и красных башлыках за плечами, в косматых белых папахах, сотрясал землю щеголеватой военной маршировкой и наполнял воинственными песнями широкое воздушное пространство над открытым стадионом величественный хор около 100 человек.
Своей хищной кавказской скользящей походкой, лаская взгляд зрителей врожденной внешней красотой и элегантностью черкесок разных цветов, разных папах, без башлыков, — привлекали взор два десятка танцоров — кавказских горцев, туго затянутых дорогими поясами в своих узких талиях, суровых видом.
Но главное — под взором десятков тысяч горячо влюбленных глаз — в косматых белых папахах, в белых черкесках с красными башлыками за плечами, словно демоны на гарцующих лошадях, затаенно молча шли «они», на которых был построен «гвоздь» всего казачьего представления, — джигиты. Их шесть десятков шли следом в общем, гипнотизирующем своей импозантности ой кавказской красотой казачьем параде. Во главе же всех групп, в черной черкеске, в волчьей папахе, с обнаженной шашкой, — в седле шел генерал Шкуро, овеянный боевой славой и легендами.
Стадион «Буффало» имел 20 тысяч ярусных мест под крышами, огораживающих открытое поле с трех сторон. Обширностью поле было таково, что на нем можно было производить конное сотенное учение.
На это первое казачье выступление были приглашены бывший Походный Атаман всех казачьих Войск во время Первой мировой войны
26
ДЖИГИТОВКА КАЗАКОВ ПО БЕЛУ СВЕТУ
Великий Князь Борис Владимирович31, председатель правления военных инвалидов генерал Баратов32 и многие другие высшие генералы. При прохождении мимо них, сидевших вместе, генерал Шкуро салютовал шашкой.
Таков был «первый вызов» от казаков избалованной парижской публике перед началом казачьего представления.
Само же представление... Оно было буквально сказкой из тысячи и одной ночи, что пережил каждый казак в своей станице или в полку родном. Там тогда все слилось нераздельно: и ширь души, и мощь великая, и лихость безудержная, и дикий гик над несущейся во весь опор лошадью, и песня славная казачья, щемящая, зовущая, бушующая, и, наконец, феерический казачий танец, не знающий удержу в своем размахе, и кавказская лезгинка в своей дикой красоте и стильности.
Встряхнули казаки тогда Париж. От Атамана Платова и до майских дней 1925 года не видывал он столь образно представившихся ему казаков.
Таковой парад был ежедневно перед началом представления. И парадный марш, и само представление были особенно эффектны при ночных выступлениях, под большими яркими огнями электрических ламп. То был настоящий цветник черкесок, папах, башлыков...
Под несмолкаемый оркестр трубачей начиналась джигитовка. Под дикий «гик», непрерывной лентой выскакивали джигиты из сомкнутого строя, не оставляя ни на секунду внимания зрителей.
Чтобы приготовиться к разным «пирамидам», этот перерыв заполнял хор песенников и танцоров. После пирамид — вновь парад вокруг всего обширного стадиона под несмолкаемые аплодисменты публики, устраиваемые «стоя».
Для рекламы, в город, в самые людные центры Парижа, на открытых автобусах направлялись видные своим внешним видом и джигиты, и песенники в трех цветах черкесок — белых, синих и красных, как эмблема российского государственного флага. Садились, конечно, группами по цветам черкесок.
Жить и работать было весело. По соседству со стадионом обозначился, в одном из французских баров, «джигитский уголок», в котором в свободные часы джигиты пили вино и без конца лились протяжные песни казачьи. Опытный в торговле хозяин-француз для привлечения щедрых и веселых «артистов-казаков» перед входом установил большой плакат, на котором по-русски было крупно написано: «ДЖИГИТСКИЙ УГОЛОК». Это понравилось и польстило джигитам, и они шли туда уже «как к себе домой»...
27
Так продолжалось ровно один месяц. Это было все же вне «стен Парижа». И широкий по натуре Саказан перенес все на Марсово поле. Оно находилось у знаменитой Эйфелевой башни. На пустом просторе были построены лагерного типа крытые места для публики и конюшни для лошадей. На тротуаре, у входа в новый стадион, была построена высокая казачья «вышка» времен Кавказской войны. На ней, как и на Кавказе, стоял «часовой». А по соседству, на углу широких улиц, у «Эколь мили-тэр» (Военная школа), вновь открылся «Джигитский уголок»... Казаки разбогатели. Появились свои собственные черкески, каракулевые папахи разных оттенков. Работали и веселились.
Упоенный успехами казаков, Саказан решил со всем казачьим ансамблем совершить турне по Англии. Не верилось в это, но оно совершилось.
Что случилось — нам было неведомо, но генерал Шкуро был уволен со службы. Это многих «задело» и опечалило. Все знали, что это он, своим авторитетом среди казаков, собрал всех джигитов и вообще собрал весь ансамбль. На призыв неведомой никому «шестерки» или самого миллионера Саказана — трудно предположить, чтобы получился таковой мощный отклик и джигитов, и певцов, и музыкантов. Шкуро умел подойти к душе каждого человека и импонировал всем. Но... «мавр сделал свое дело — мавр может уходить» — осталось подлой житейской истиной.
