Проблемы хронологии эпохи Латена и Римского времени - Щукин М.Б.
Скачать (прямая ссылка):
• нпиетствующее походам кимвров и тевтонов. Контакты, ве-шитно, были двусторонними, хотя проникновение выходцев с
• мера на юг прослеживается с меньшей очевидностью, чем в щ,лее раннее время, во второй половине III — начале II в. до н. э.,
период переселений бастарнов и родственных им племен Г, D^browska 1988, s. 192—197].
Рис. 6. Погребение 69 в Крагхеде (Ютландия) (по Р. Хахману).
99
Одним из свидетельств таких контактов и даже передвижении какой-то группы ясторфского населения могут оказаться n.i мятники недавно открытой на Любельщине черничинской грунт» к сожалению, слабо исследованной и поэтому не имеющей n.i дежной датировки (рис. 7). С. Чопек, например, основывали на немногочисленных находках поморской керамики на черничин ских селищах (от 2 до 6%), относит группу к латену В Di и датирует III—II/I вв. до н. э., полагая, что она являем связующим звеном между поморской и зарубинецкой культурами которое вот уже более 30 лет безуспешно пытаются найти польски-и советские археологи [S. Czopek 1985, s. 101 — 103]. Но закрьп 11 комплексов, сочетающих поморскую и черничинскую керамику нет, поэтому более обоснованной представляется точка зрепнИ' Т. Домбровской и А. Коковского, синхронизирующих черничинсмп' поселения с фазами Ai—А2 пшеворской культуры, причем « акцентом именно на А2 [Т. Dgbrowska 1974; 1981; A. Kokow.l< 1986, s. 186]. Черничинская группа, несомненно, объедимя« i в себе традиции сразу нескольких культур позднего предримскою времени: об этом красноречиво свидетельствует дискуссия о < • культурной атрибуции. Часть исследователей считает группу пин ворской, другая — зарубинецкой, но все отмечают и ощутимi.h ясторфские влияния [Т. D^browska 1988, s. 74—75].
Новый приток ясторфского населения в поянешти-лук-i шевскую культурную группу фиксируется закладкой могильники Долиняны на Буковине [Г. И. Смирнова 1981], в ранних погре бениях которого, наряду с вариантом В-Костшевский, обнар\ жены фибулы G/H, D/E (рис. 8). С. П. Пачкова полагает, чи произошло переселение какой-то группы населения со Среднею Одера [С. П. Пачкова 1984], но при этом отказывается включать памятник в число поянешти-лукашевских. Другие исследовп тели [Г. И. Смирнова 1981; М. Babe§ 1985; В. Е. Еременко, в печ. такого исключения не делают, а Т. Домбровская не считае возможным определить исходный пункт движения этого населени точнее, чем вся территория ясторфской культуры [Т. D^ibrowsk 1988, s. 180]. На селищах типа Поян^шти-Лукашевка такж обнаружена керамика, близкая пшеворской, но точно датировать ее не удается. [М. Babe^ 1973; Т. D^browska 1988, s. 178—180|
Какие-то подвижки населения накануне походов кимвров и тевтонов происходили и в области зарубинецкой культуры, причем довольно заметные: здесь образовалась новая, верхнеднепровска# группа, наиболее исследованным памятником которой является могильник Чаплин (см. статью [В. Е. Еременко, В. Г. Журавлем» в настоящем сборнике] ). Одна из самых ранних датирующих находок могильника — фибула варианта D/E, сочетающаяся г фибулой В-Костшевской в погр. 122 (рис. 9,20—21). В корре ляционных таблицах, правда, выделяются и более ранние коми лексы, так что закладка могильника, видимо, произошла несколько раньше, но это событие все же позже закладки могильников n.i
100
iL
Рис. 9. Мужские погребения 2-й фазы (/—16) и женские погребения 3-й фиш I (18—29) могильника Чаплин (по В. Е. Еременко и В. Г. Журавлеву) и расиро
странение поясных крючков (17) (по М. Бабещу). » |
1—5 — п. 189, 6—8 — п. 191, 9, 13—14 — п. 244, 10—12 — п. 236, 15—16 ' п. 194, 18—19, 28—29 — п. 27, 20—21 — п. 122, 22—24 — п. 241, 25—27 — п. «I
Полесье и в Среднем Поднепровье. Примечательно, что оди временно с фибулами, диагностирующими фазу «а» поздно предримского времени, в Чаплине появляются наконечники к пий и дротиков, аналогичные оксывским (рис. 9,1,8). Раньше зарубинецких погребениях никогда не появлялось оружие.
Не менее любопытно, что материалы могильника Чаплин ;и монстрируют и явные связи оставившего его населения со ски
102
И Нижнего Поднепровья и Крыма, причем более тесные и Пленные, чем у лежащей гораздо ближе к низовьям Днепра Неднепровской группы. Аналоги позднескифским вещам обна-оны в могилах Неаполя Скифского, датированных фибулами нелатенской конструкции и неапольского варианта, относя-ся как раз ко времени активной деятельности Митридата «тора [В. Е. Еременко, В. Г. Журавлев, статья в настоящем риике, рис. 9; В. Е. Еременко, Н. Е. Берлизов 1989]. Не по-нем ли мы археологическое подтверждение тому процессу шения» кельтов и скифов, о котором сообщает Посидоний? Нельзя не обратить внимание и на наличие в Чаплине не-орых ясторфских компонентов, всего выразительнее представ-м'нных небольшими поясными скрепами с крючками с обеих сто-|н»н (В. Е. Еременко, В. Г. Журавлев, статья в настоящем сбор-инке, рис. 9,20,24]. Основной ареал их распространения лежит ни Средней Эльбе (рис. 9,/7) [М. Babe^ 1985, fig. 10].
В дополнение к ряду форм чаплинской керамики, находящей -•ответствия в керамике Ютландии периода Ша по К. Беккеру || Л. Becker 1961; В. Е. Еременко, В. Г. Журавлев, статья в mit тоящём сборнике, рис. 9], можно отметить и некоторые дру-мн» элементы западного происхождения — железные топоры-кель-1Ы (рис. 10,2), шпору с Чаплинского городища (рис. 10,//), аналогичную находке из погр. 165 в Любошицах [G. Domanski 1975, hihi. XlXd]. Возможно, в пшеворской и оксывской культурах АНсдует искать и истоки ямного погребального обряда могильников Чнилин и Горошков.
