Время больших пушек: Битвы за Ленинград и Севастополь - Широкорад А.Б.
ISBN 978-5-17-060576-7
Скачать (прямая ссылка):
Глава 16
Супермортиры — последний довод Манштейна
Итак, танки в борьбе за Севастополь в 1941—1942 гг. сыграли совсем незначительную роль. Исход же этого великого сражения решил бог войны — артиллерия.
В ходе Великой Отечественной войны произошли два самых крупных в истории человечества артиллерийских сражения — под Ленинградом и под Севастополем. Причем оба сражения не получили достаточного отражения в целом океане трудов наших военных историков, мемуаров генералов и адмиралов, художественной литературы и т.д. Писано и переписано о героях политруках и в целом о роли партии, о гениальных военачальниках Жукове, Октябрьском и др., наконец, о танках, самолетах... А об артиллерии — так, вскользь.
До 1991 г. везде утверждалось, что Ленинград спасли коммунисты. Теперь кое-кто утверждает, что Питер спасла... интеллигенция. Причем подразумевается антисоветски настроенная ее часть.
Увы, в обоих случаях дело решили «большие пушки». И под Ленинградом, и под Севастополем у нас был огромный перевес над противником в корабельной и береговой артиллерии. Так почему же мы отстояли Ленинград и сдали Севастополь?
Причин тут несколько.
Во-первых, не нашлось умников, предложивших вывозить из Кронштадта и Ленинграда боезапас, зенитную артиллерию, средства связи и т.д.
500
iE
51 .....цпіііІ7п8|ц
Схема разрушений линкора «Марат»
Во-вторых, корабли с мощным артиллерийским вооружением так и остались в Ленинграде и Кронштадте, а не ушли, как в Севастополе. При том, что германских бомбардировщиков под Ленинградом было существенно больше, чем в Крыму, и что Ленинград и Кронштадт полностью простреливались дальнобойной артиллерией противника, потери и повреждения кораблей Балтийского флота в ходе 900-дневной блокады были сравнительно невелики. Из крупных кораблей «смертельные» повреждения получили только линкор «Марат» и крейсер «Петропавловск». Да и то они продолжали использоваться в качестве плавбатарей, точнее, фортов, стоявших в воде, и успешно вели огонь по немцам из орудий главного калибра.
Причиной столь малых потерь было умелое применение маскировки, грамотное использование зенитного огня и истребителей. Риторический вопрос: кто мешал Октябрьскому держать побольше истребителей в Севастополе, благо, до его падения люфтваффе абсолютно не интересовали ни Поти, ни Батуми, где дислоцировались десятки истребителей Черноморского флота? В Севастополе хватало недостроенных и поврежденных кораблей. Так кто мешал из них сделать макеты боевых кораблей в качестве приманки для вражеской авиации? А для пущего сходства там можно было установить и 45-мм установки 21 К, которые периодически обстреливали бы самолеты. Даже румыны и те из буксиров делали макеты мониторов на Дунае.
Отвлечемся на секунду к событиям двадцатилетней давности. В ноябре 1920 г. Врангель увел в Бизерту все боеспособные корабли Черноморского флота. В Севастополе остались лишь броненосцы «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Потемкин» и «Три Святителя»*. В 1919 г. наши заклятые союзники англичане, дабы
501
* Я даю первоначальные названия кораблей, дабы не путать читателя революционными названиями «Борец за свободу» и т.д.
эти броненосцы не достались ни белым, ни красным, взорвали их машины.
В 1921 г. наши военморы во главе с командующим Черноморского флота Э.С. Панцержанским осмотрели эти четыре мощных броненосца и сделали резонный вывод: восстановить их дороже, чем строить новые суда. Зато артиллерия броненосцев была в полном порядке, а на складах Морского ведомства и на Обухове ком сталелитейном заводе хранились десятки новых тел 305/40-мм пушек и тысячи снарядов к ним. Соответственно был сделан вывод: эти четыре броненосца следует превратить в стационарные батареи береговой обороны. В первом случае их следовало, частично притопив, посадить на мель, насыпать у бортов большой слой грунта, затем забетонировать борта и палубы, а также установить дополнительную броню на крыше башен. В таком случае артустановки броненосцев по живучести не уступали бы 305-мм батареям № 30 и № 35 в Севастополе и такой же башенной батарее на форту «Красная Горка» («Краснофлотский») в Кронштадтской крепости. Ниже мы узнаем, как трудно было немцам справиться с батареями № 30 и № 35, а батарея на «Красной Горке» вела огонь в течение всей обороны Ленинграда и так и не была повреждена противником, несмотря на его отчаянные усилия.
Надо ли говорить, что четыре броненосца, обращенные в форты с их шестнадцатью 305-мм и десятками 203-мм и 152-мм пушек могли сыграть огромную роль при обороне Севастополя или Днепро-Бугского лимана. Средства на их переоборудование требовались ничтожные. Но тогдашний председатель Реввоенсовета Л.Д. Троцкий выступил против инициативы моряков-черноморцев. В результате все броненосцы пошли на лом в 1922-1923 гг.
Соответственно и в 1941 г., если бы на Черноморском флоте и в Москве понимали, что Севастополь — ключ к Черному морю, можно было бы в крайнем случае превратить линкор «Парижская Коммуна» в непотопляемый форт в Севастополе. Благо, после сдачи города сей линкор не сделал ни одного выстрела по противнику и всю войну отстаивался в Поти и Батуми.
