Древняя история и традиционная культура - Шатин А.Ю.
Скачать (прямая ссылка):
в. на территории Северо-Западного Кавказа появились первые приверженцы этой унии, это Ф. М. Агаджанов, бежавший на Кубань во время репрессий в Турции (1877-1878 гг.), был католиком, а затем переходит в правосла-вие21. Во второй половине XIX в. на территории Северо-Западного Кавказа появились армяне-мусульмане. Их здесь насчитывалось не более одной тысячи и в конфессиональном отношении они являлись суннитами22. Такое широкое разнообразие этнических групп, относительная религиозная монотонность армян региона было закономерным результатом неоднократных миграционных вливаний из разных областей Российской империи.
Распределение населения по вероисповеданиям в 1886-1890 гг. выглядела следующим образом:
в Кубанской области: православные - 1252,6 тыс.; сектанты - 16,2 тыс.; армяне-григориане
- 11,4 тыс.; лютеране - 7,8 тыс.; меннониты -1,1тыс.; римские католики - 6,4 тыс.;
в Терской области: православные - 382,7 тыс.; сектанты - 32,8 тыс.; армяне-григориане
- 17,5 тыс.; лютеране - 8,3 тыс.; римские католики - 2,2 тыс.;
в Ставропольской губернии: православные - 620,8 тыс.; сектанты - 7,0 тыс.; армяне-григориане - 4,7 тыс.; лютеране 5,4 тыс.; римские католики - 0,8 тыс.;
в Дагестанской области: православные -5,6 тыс.; армяне-григориане - 1,1 тыс.; римские католики - 0,2 тыс.23
РПЦ как «первенствующая и господствующая» имела «право убеждать последователей иных христианских исповеданий и
24
иноверцев к принятию ея учения о вере»24. Миссионерская деятельность РПЦ формировалась на основе постановлений Святейшего Синода, являясь частью конфессиональной политики Российской империи. При этом духовные и светские лица прочих исповеданий строжайше обязывались «не прикасаться к убеждению совести не принадлежавших к их религии», пропаганда инославных и ино-
Формирование системы управления христианскими неправославными конфессиями.
133
верных учений среди православных являлась уголовным преступлением.
Ограничения существовали относительно перехода из одного вероисповедания в другое: христианам запрещался переход в нехристианские исповедания, православным воспрещался «выход из Православной церкви» («совращение» православного в другое христианское исповедание каралось заключением в крепость на срок до 3-х лет)25. А переход из одного инославного исповедания в другое не запрещался, безусловно, а допускался не иначе как с разрешения министра внутренних дел, по просьбам, принесенным ему без всякого участия духовенства того исповедания, в которое проситель желал перейти26. Нехристиане перейти в инославные церкви могли только с особого разрешения императора, исключение составляли иудеи (они могли переходить в христианство по разрешению министра внутренних дел) и все нехристиане Кавказского края, получавшие такие разрешения Кавказского наместника27.
Главный принцип конфессиональной политики Российской империи заключался в стремлении к полному контролю над всеми без исключения религиозными институтами. При этом отношение светской власти к православию накладывало существенный отпечаток на религиозную политику государства в целом, определяло вектор ее осуществления и наиболее ярко выражало ее сущность.
Для вероисповедной системы Российской империи в XIX в. были характерны: вмешательство государства в жизнь религиозных организаций; юридическое неравенство конфессий; тесное взаимодействие правовых и религиозных норм; сильное влияние религиозной идеологии на правосознание; воспроизведение религиозных норм в ряде отраслей права; недопущение законами вневероиспо-ведного состояния граждан и права свободного религиозного самоопределения.
Таким образом, в пределах Российской империи только православная церковь пользовалась покровительством государственной власти, остальные вероисповедания были только терпимы.
Примечания
1 См.: Вероисповедная политика Российского государства : учеб. пособие. Изд. 2-е / отв. ред. М. О. Шахов. М. : Изд-во РАГС, 2006. С. 19.
2 Цветаев, Дм. Протестантство и протестанты
в России до эпохи преобразований : ист. ис-след. М., 1890. С. 3.
3 См.: Курило, О. В. Очерки по истории лютеран в России (XVI-XX вв.). М., 1996. С. 46.
4 Буткевич, Т. И. Протестантство в России : (из лекций по церковному праву). Харьков,
1913. С. 11-12.
5 ГАСК. Ф. Р-1161. Оп. 1.1. Д.1246; ГАРО. Ф. 301. Оп. 10. Д. 139.
6 См.: Курило, О. В. Очерки... С. 48-49.
7 ГАСК. Ф. 101. Оп. 1. Д. 3134. Л. 5 об., 1415.
8 См.: Белозеров, В. С. Этническая карта Северного Кавказа. М. : ОГИ, 2005. С. 44.
9 См.: Курило, О. В. Очерки... С. 50-51.
10 ГАКК. Ф. 774. Оп. 2. Д. 155. Л. 18, 18 об.
11 ГАКК. Ф. 774. Оп. 2. Д. 155. Л. 27-31 об.
12 ГАКК. Ф. 254. Оп. 1. Д. 940. Л. 1—1об., 4-4 об.
13 См.: Белозеров, В. С. Этническая карта Северного Кавказа. М. : ОГИ, 2005. С. 44.
14 Дякин, В. С. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX - начало XX вв.). СПб., 1998. С. 779.
15 Там же. С. 752-753.
16 См.: Павлов, А. С. Курс церковного права. СПб., 2002. С. 202.
17 Кумпан, Е. Н. Конфессиональная политика Российской империи и ее реализация на Северо-Западном Кавказе в 1861-1917 гг. : дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2005. С. 50.
