Из Истории отечественной фонологии - Реформатский А.А.
Скачать (прямая ссылка):
Правильно отмечена здесь непосредственная связь идей МФШ и Бодуэна, но взгляд на фонему и у Бодуэна, и у сторонников МФШ не «этимолого-морфологический», а именно фонологический на основе морфематизма (см. выше), а потому, конечно, не фонетический! Если считать по периодам развитие Московской фонологической школы, то не надо пропускать работ Н. Ф. Яковлева 20-х годов и статьи Аванесова и Сидорова 1930 г., а 40-е годы следует считать уже вторым периодом. Переходя к середине 50-х годов, М. Петер констатирует, что «в настоящее время в советской фонологии различаются в основном три направления: 1) ученики и последователи JI. В. Щербы (А. Н. Гвоздев, JI. Р. Зиндер, М. И. Матусевич и др.); 2) „Московская школа" (Р. И." Аванесов, П. С. Кузнецов, А. А. Реформатский и др.); 3) структуралистское направление, одиночным, но преданным представителем которого является С. К. Шаумян. Некоторых лингвистов, занимающихся вопросами фонологии (С. И. Бернштейн, О. С. Ахманова и др.) нельзя прямо причислить к этим направлениям, хотя их взгляды в конечном счете часто соприкасаются с одной из упомянутых концепций. В дискуссии по вопросам фонологии. ... в 1952—1953 гг. московские фонологи и Из истории отечес і венной фонологии
95
сторонники учения о фонеме JI. В. Щербы выступали одинаково с критикой структуралистских взглядов С. К. Шаумяна. Это, однако, вовсе не уменьшает разногласия, существующего между ними. . .» (стр. 330).
В этих рассуждениях М. Петера правильно противопоставление Ленинградской школы и МФШ (включая и Н. Ф. Яковлева и, добавим, А. М. Сухотина, Г. О. Винокура и нек. др.), но вряд ли на основании дискуссии 1952—1953 гг. можно назвать «направлением» работы С. К. Шаумяна. Тем более, что С. И. Бернштейн не обозначен как «направление», на что он имел гораздо большие права, а называя О. С. Ахманову, нельзя пропускать А. И. Смир-ницкого, «эхом» которого в фонологии была О. С. Ахманова. Что касается С. К. Шаумяна эпохи 50-х годов, то он в основном был «антищербианцем», что его объединяло с МФШ, а разъединяло — «теория смешанных фонем» и нежелание Шаумяна признавать теорию вариаций и вариантов; полемика же с С. К. Шаумяном в дискуссии 1952—1953 гг. шла со стороны москвичей по вопросу о соотношении фонетики и фонологии, где позиция С. К. Шаумяна совпадала со взглядами К. Бюлера и Н. С. Трубецкого, а не со взглядами сторонников МФШ. Об особом «направлении» С. К. Шаумяна можно говорить лишь с момента опубликования им книги «Проблемы теоретической фонологии» 13 где он выдвинул «двухступенчатую теорию фонемы».
В дальнейшем изложении М. Петер рассматривает положения, изложенные в работе Р. И. Аванесова «Кратчайшая звуковая единица в составе слова и морфемы», и положения, изложенные в двух статьях А. А. Реформатского: «О соотношении фонетики и грамматики (морфологии)» и «Согласные, противопоставленные. . .». Статьям А. А. Реформатского отведено меньше места (стр. 342—347). а статьям Р. И. Аванесова — больше (стр. 331 — 342); очевидно, потому, что М. Петеру больше причин полемизировать с Р. И. Аванесовым, чем с А. А. Реформатским.
Полемика с Р. И. Аванесовым идет по следующим линиям: «Вот где нам кажется источник противоречий: 1) в неоправданном с точки зрения фонологии различении морфемы и словоформы; 2) в трактовке фонемы как морфологической единицы, т. е. в отрыве фонемы от ее объективной физической основы» (339). Попутно в примечании 24 на стр. 339 М. Петер пишет: «Подобная — на наш взгляд неудачная — попытка примирения „морфематиче-ского подхода" к фонеме и понимания ее как звукового типа была
13 С. К. Шаумян. Проблемы теоретической фонологии. M., 1962. 96
А. А. РеФ°Рматский
предпринята С. И. Бернштейном в фонологической дискуссии 1952—1953 гг. ... »"
Несмотря на «крикливость» заголовка статьи С. И. Бернштейна: «Против идеализма в фонетике», что не подтверждается разумными, но не всегда верными аргументами автора, статья С. И. Бернштейна интересная, вдумчивая, спорная, но разумная. Правда, статья того же автора, опубликованная лишь в 1962 г., гораздо интереснее, искреннее и глубже. С нашей точки зрения, всякая попытка примирить взгляды на фонему как на «морфема-тический элемент» и как на «звуковой тип» — взгляды абсолютно непримиримые, и все попытки «этого примирения», предпринятые С. И. Бернштейном, — невозможны. Лучше принципиально спорить с лучшими друзьями, чем соглашаться на всякие «компромиссы».
Но кому же здесь сочувствует М. Петер? «Звукотипцам» или же «морфематикам»? Это остается неясным. Автор пишет: «Нельзя забывать также о том, что тождество звуковых оболочек не есть единственный критерий тождества двух словоформ или морфем (ср. омонимы)» (стр. 340). А далее М. Петер выдает свою «щер-бианскую» точку зрения: «Конечно, не любые фонемы чередуются друг с другом, а только близкие друг к другу по своей физической природе. Не случайно, что в формах род — рода чередуются фонемы [т] и [д], а в формах рог — рога — фонемы [к] и [г]» (стр. 340). И тут же М. Петер ссылается на Л. Р. Зиндера: «. . . это не значит еще, что позиционно чередующиеся фонемы образуют какое-то единство, некую единицу высшего порядка» (стр. 340, ссылка на статью Л. Р. Зиндера «Существуют ли звуки речи?»).
