Из Истории отечественной фонологии - Реформатский А.А.
Скачать (прямая ссылка):
417
позиций, т. е. не на чередовании основного вида фонем с их вариантами и вариациями, а на чередовании разных фонем, что не зависит от позиций и причины чего не даны в синхронии языка, а скрыты в его истории.
Действительно, никаких препятствий со стороны фонетической системы языка нет к тому, чтобы вместо бежишь произносить бегишъ, или вместо бегу — бежу; также не обязательны фонетически «беглые гласные», наоборот, по образцу большинства слов с корневым [о] [кот] — [клта], [стол] — [стлла] или [дом] — [домл] «естественнее» было бы склонять [сон] — [слна] или [сон] — [сбил]; однако «что-то» препятствует этому, но это «что-то» отнюдь не фонетика и, собственно, и не морфология, так как с точки зрения морфологии склонение сон — сона и сон — сна — та же парадигма. Однако «беспризорных» объектов в языке не должно быть, поэтому следует найти «полку» для данных явлений в самом языке и раздел языкознания, ведающий этой «полкой» (об этом скажем ниже).
Одно здесь ясно, что IV и V «случаи» совсем не «то же самое», что 60 лет тому назад блестяще показал И. А. Бодуэн де Куртенэ в «Опыте теории фонетических чередований» и что «случай» IV безусловно связан с морфологией, так как с точки зрения действующих в данном языке норм построить «правильно» форму нельзя без учета этих традиционных альтернаций (иначе: морфологических, исторических чередований). Их наличие не обусловлено причинно данным состоянием языка и не направлено прямо на образование форм, не сопутствует этому образованию, так как в потенции может образовать формы самостоятельно, без участия и помощи других грамматических способов. Наличие этих чередований обуславливает варианты морфем (друг — друж — друз/г'эк'— п'ок — /г'эч; сон — с« и т. п.), и они, оторвавшись от непосредственной причинности и не достигши прямой грамматической целенаправленности, существуют в силу традиции и опираются на узус; поэтому в тех речевых контекстах, где сила традиции ослаблена или совсем отсутствует (диалекты, просторечье, детская речь, речь иностранцев), такие чередования легко аннулируются, варианты морфем унифицируются по аналогии с продуктивными случаями, где нет чередований или нерегулярные чередования сводятся только к регулярным.
3. III «случай» опять же как будто мало отличим от IV, так как здесь налицо и общность вещественного значения, и участие морфем в тех же парадигматических рядах, и наличие чередования разных фонем в сильных позициях, создающее варианты фонем, — все, как и в IV «случае». Но там эти чередования не были прямо направлены на образование форм, не получили качества грамматического способа. Здесь же эти чередования прямо
27 А А Реформатский 418
А. А. Реформатский
образуют формы словоизменительные и словообразовательные), являются внутренней флексией, не могут быть устранены по аналогии (так как возникнет неразличение в морфологии); эти чередования — уже настоящая морфология, где различные варианты морфем — одновременно разные формы. Такие чередования, в отличие от традиционных или исторических (морфологических), можно назвать грамматическими, подчеркивая этим законность отнесения их к грамматике в качестве внутренней флексии.
Вопрос о наличии (в той или иной пропорции) или отсутствии внутренней флексии в языках тесно связан с общим характером грамматического строя языков — в разной степени в различных индоевропейских языках: санскрите, греческом, латинском, славянском, германских, романских, особо в семитских, совсем иначе в тюркских, опять же в разных языках по-разному.
4. II «случай» требует особых пояснений. Во-первых, явления супплетивизма мало изучены, получали в свое время неправильное истолкование25; во-вторых, супплетивизм освещался, как правило, только «сверху», т. е. со стороны грамматики, тогда как у него есть и фонетическая сторона: случаи супплетивизма не всегда являются результатом конвергенций в одной парадигме различных корней, но могут получиться и в результате дивергенции того же корня на почве фонетических изменений 26. Нас еще этот пункт особо интересует, так как он служит «верхней» границей исследуемого вопроса, где на почве фонологического нетождества (хотя бы и бывшего в прошлом) налицо и нетождество морфемы, хотя и при общности функции разных морфем. Здесь уже не варианты морфем с чередующимися фонемами, а чередования разных морфем. Тем же самым случаи супплетивизма очень важны для характеристики морфемы и неразрывно связаны с вопросом о связи морфологии и фонетики.
В связи с этим следует остановиться на одном рассуждении представителей американской «дескриптивной лингвистики». Xap-рис, Трейджер и другие последователи Блумфилда расценивают английские флексии множественного числа -еп (в oxen, children 'быки, дети') и -S (в trees, cows, books 'деревья, коровы, книги') 27 как альтернанты одной морфемы, так как они имеют одно и то же значение, никогда не встречаются в одном и том же лингвистиче-
25Cm., например- С Д Кацнельсон Генезис номинативного предложения. JI., 1938.
26 Например, французские числительные ип [бв] 'один' и une fy:n] 'одна' или русские глагольные карни ходит—шел (из *хьдлъ > шъдлъ > шьлъ шел шол).
