Вестник Архива Призедента Российской Федерации - Пихоя Р.Г.
Скачать (прямая ссылка):
заработка, улучшения условий труда. Но их трудно сдвинуть с места, если надо бороться за высшую цель, не связанную с их повседневными интересами. В Коминтерне и ЦК РКП(б) ценили заслуги Фиммена перед рабочим движением, рассчитывали привлечь его и его сторонников на свою сторону. Он был известен, кроме того, как инициатор акций протеста Международной федерации транспортников против террора режима Хорти в Венгрии в 1920 году, бойкота военных грузов Антанты во время польско-советской войны, как противник оккупации Рурской области Германии войсками Франции и Бельгии в начале 1923 года. Секретарь Исполкома Коминтерна, член ЦК РКП(б) К. Радек летом 1923 года говорил: « Эдо Фиммен — человек, несомненно честно разделяющий позиции классовой борьбы... борется не во имя коммунизма,
а во имя принципов классовой борьбы... дело Фиммена — поистине революционное дело». Симпатизируя коммунистам, Фиммен не разделял их экстремистских устремлений к мировой революции. Об этом свидетельствует и публикуемый ниже документ. Это.письмо хранится в архиве Исполкома Коминтерна.
Амстердам, Вондельстраат, 61, 19 октября 1923 г. Товарищу Зиновьеву1, Москва. Дорогой товарищ Зиновьев!
Когда меня не было в Амстердаме, сюда пришла телеграмма от 29 сентября, подписанная Вами и Лозовским2, которой Вы приглашали меня на переговоры в Москву. Сразу же после своего возвращения я направил Вам следующую ответную телеграмму: «Исполком МФТ примет решение по поводу приглашения 15-го октября. Тогда я немедленно сообщу о решении. Фиммен». Я надеялся, что Исполком Международной федерации рабочих-транспортников, основываясь на приглашении, поступившем от российского союза рабочих-транспортников, примет решение направить в Россию делегацию. К сожалению, заседание Исполкома, состоявшееся несколько дней назад, отклонило большинством голосов решение последовать инициативе российских друзей и по крайней мере в настоящий момент отказалось от посылки делегации.
Я все же считаю, что имею право самостоятельно решать, когда и в какое время мне следует поехать в Москву. И тем не менее я не могу предпринять эту поездку ранее, чем во второй половине ноября. 9-го ноября в Амстердаме состоится конференция Международной федерации профсоюзов совместно с международным секретариатом по профессиям3 с целью нового уточнения позиции Амстердамских профсоюзов в отношении российских союзов. Естественно, на этой конференции будет предпринята попытка осложнить сотрудничество. Поэтому я не могу оставаться в стороне от этой конференции. Она предоставляет по крайней мере последнюю возможность мобилизовать элементы левого направления для предстоящей борьбы в Германии.
В течение этого года я во всей своей деятельности руководствовался и исходил из понимания того, что крах рурской авантюры в Германии4 должен вызвать новую революционную ситуацию и что вслед за этим для рабочих Европы должен наступить
Источник 2/1995
28
момент решения. Я обращал внимание рабочего класса на это развитие уже давно и могу сослаться хотя бы на свою статью «Черный январь»5 и на анализируемую в ней серию статей «Будущая борьба», «Или—или», и как они там все н а з ы в а ю т с я, а затем в январе—феврале, непосредственно после оккупации Рура, на произнесенные мною речи в ряде городов Германии, а также на всех посещаемых мною конгрессах.
Моя точка зрения наталкивается, к сожалению, на сопротивление не только в амстердамских кругах, что неудивительно, но также и в Москве, где только в самое последнее время осознали настоятельную необходимость единого фронта в пользу германской революции и стали относиться к ней всерьез.
Если я сегодня напоминаю об этом факте, то на это есть свои причины. Я достаточно информирован о мнениях, преобладающих в московских кругах, по поводу шансов революции в Германии в настоящий момент. Но одновременно я сам настолько хорошо знаю отношения в Германии и потому имею право на вынесение самостоятельного приговора. В этом году я, пожалуй, больше был в Германии, чем в Голландии. И в последнее время я вновь бьл в Берлине и, как всегда, использовал эту возможность, чтобы побеседовать со всеми руководящими товарищами и участвовать в переговорах. И поэтому я полагаю, что осведомлен обо всех событиях.
Свою личную оценку положения я уже недавно откровенно изложил на заседании среднеевропейского бюро6 перед несколькими секретарями российских профсоюзов. Но так как я опасаюсь, что во второй половине ноября, когда я смогу уведомить Вас лично, будет уже поздно, а я считаю очень важным, чтобы Вы получили верную информацию уже сейчас, то попытаюсь письменно изложить приведенные мною тогда доказательства. Я сказал товарищам: «В случае, если вас в ходе обороны принудят начать борьбу, то уклоняться от нее не следует. Но было бы преступным самим ускорять настугшение этого момента». В пользу этого говорят следующие соображения: сейчас в Германии имеется пять центров, где возможно революционное движение*, — это Саксония, Тюрингия, Берлин, Гамбург и Рурская область. Север Германии (Мекленбург, Померания, Восточная и Западная Пруссия) белогвардейский. Юг (Бавария, Вюртемберг и Баден), отдаленный от промышленных центров — Маннгейма и Штутгарта, также белогвардейский. Запад (Рейнская и Рурская области) находится под штыками французов. На восточной границе Германии смыкаются Польша и Чехословакия. Все это означает, что даже в том случае, если обе эти страны не вмешаются, то революционные центры, которые смогут поддерживать связь только с большим трудом, будут окружены со всех сторон и вынуждены сражаться по крайней мере на трех фронтах.
