Советский подводный флот 1922 —1945 гг.: О подводных лодках и подводниках - Морозов М.Э.
ISBN 5-17-034862-2
Скачать (прямая ссылка):
808
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Писать большое и детальное заключение, соответствующее всем канонам исторической науки, мы не стали. Наши выводы по конкретным вопросам вы можете найти в соответствующих главах и разделах. Вместо дублирования уже сказанного мы предлагаем вам, уважаемые читатели, задуматься над вопросами, которые постоянно занимали нас в период написания работы:
1. Удалось ли нашей стране построить боеспособный и эффективный подводный флот в межвоенный период, и если нет, то почему?
2. Удалось ли руководству ВМФ и страны повысить боеспособность и эффективность подводного флота в годы Великой Отечественной войны, и если нет, то почему?
Не вызывает сомнении тот факт, что на 22 июня 1941 года СССР располагал самым большим в мире количеством подводных лодок. Тем не менее на основании материалов, изложенных в этом исследовании, считать наш подводный флот высоко боеспособным и эффективным, нет оснований. Из схемы «корабли—люди — базы» в положительный баланс идет лишь численность кораблей. Их качество определялось качеством механизмов, устройств и приборов, в первую очередь качеством комплексов оружия (помните афоризм русского флотоводца СО. Макарова «Корабли строятся для пушек»!), а с этим вопросом далеко не все было благополучно. Ни количество, ни качество личного состава подводных сил до конца не удовлетворяло потребностей флота, о чем существует немало высказываний самих же наших флотских руководителей. И здесь снова особые претензии к качеству: как подготовки кадров в учебных отрядах и училищах, так и весьма формально проводившейся боевой подготовки. С базами почти то же самое: на бумаге они, как
809
правило, есть, а обеспечить базирование и восстановление боевой мощи подводных кораблей они не могут.
B чем же причина такого положения дел? Неужто никто не понимал, что столь многочисленный по количеству вымпелов подводный флот на деле может оказаться «горой, которая родила мышь»? Простого ответа тут не получится. Кое-кто действительно понимал, что у нас есть серьезные упущения, но вряд ли думал, что они могут иметь настолько тяжелые и далеко идущие последствия. Сам же корень просчетов, как нам представляется, напрямую связан с неудовлетворительной подготовкой кадров.
Судите сами: сколько нужно исторических примеров и уроков, чтобы понять, что простое увеличение количества кораблей само по себе вопрос победы на море не решает? Ведь в 20—30-е годы еще должны были жить в памяти уроки Русско-японской войны 1904— 1905 гг., и их следовало изучать в академиях и училищах не только для общего развития. Сейчас же выясняется, что эту войну тогда изучали бегло, только в связи с работой В.И. Ленина «Падение Порт-Артура». Когда своего опыта нет, а чужой не вызывает интереса, учиться приходится исключительно на собственных ошибках. При этом первой и главной ошибкой наших высших руководителей стало неумение соотнести затраты на количество с затратами на качество. О важности качества говорили много, а делали мало. Почему? Наверное, потому, что качество сложно проверить и еще сложнее организовать. Для этого те, кто организует качество, сами должны быть профессионалами, а их не было. Да разве можно добиться другого, имея девизы вроде этого: у нас даже кухарка может руководить государством.
Похмелье наступило в 1941 году. Подводные силы СФ, КБФ и ЧФ в течение военной кампании этого года потопили торпедами восемь кораблей и судов противника, сами потеряв при этом 34 подлодки. Ситуация говорила сама за себя и была совершенно правильно истолкована высшим командованием, хотя цифры успехов регулярно завышались. Исправить ситуацию пытались принятием целого комплекса мер, но эффект от них оказался весьма ограничен. Почему? В первую очередь потому, что исход войны решался на сухопутном фронте, и в ВМФ средства вкладывались по остаточному принципу. Поэтому не случайно, что большинство технических нововведений, учитывавших уроки войны, стали разрабатываться с конца 1943-го — начала 1944 г. и ко дню Победы не ус-
810
пели принести практических результатов. Судоремонт и боевая подготовка больше всего пострадали из-за тяжелой обстановки, сложившейся на сухопутном фронте (потеря или падение производственных мощностей заводов, отсутствие безопасных полигонов), тактика — в результате устарелости техники, неумения и нежелания установить реальные результаты атак. Фактически удалось только повысить подготовку части командиров и экипажей за счет обильной боевой практики, а также снизить к концу войны уровень собственных потерь в результате более разумного использования лодок командованием. По другим же объективным показателям, таким, например, как процент успешности торпедных атак, наш подводный флот по сравнению с 1941 годом прогрессировал незначительно и в 2—4 раза уступал аналогичным показателям флотов союзников и противников. Это еще раз доказывает, что такой наукоемкий вид Вооруженных Сил, как Военно-Морской о>лот, должен готовиться к войне до, а не после того, как она началась. «Прописные истины!» — воскликнет кто-нибудь и будет прав. Но если они прописные, то почему никто не живет по ним сейчас? На 2005 год военным бюджетом России предусмотрена закупка аждвух истребителей-бомбардировщиков, 17 танков T-90 и около 100 других единиц техники типа БТР, БМП или арторудие. «Нет денег!» — говорят нам, но мы-то знаем цены на мировом нефтяном рынке и о том, кто является вторым по объемам добычи экспортером, — тоже знаем.
