Советский подводный флот 1922 —1945 гг.: О подводных лодках и подводниках - Морозов М.Э.
ISBN 5-17-034862-2
Скачать (прямая ссылка):
767
относящихся к сохранению военной тайны... Военный комиссар должен повседневно и всесторонне изучать личный состав своей части (соединения, управления, учреждения и пр.), знать настроения, нужды и запросы красноармейцев и начальствующего состава». С учетом того, как тогда трактовались такие понятия, кш«враг народа» ^«вредитель», можно не сомневаться, что комиссары сыграли большую и весьма негативную роль в шельмовании военных кадров в 1937— 1938 гг. Впрочем, политорганы и сами понесли немалый урон входе политических чисток. Были расстреляны члены военных советов: ВМС РККА (должность ЧВС введена в июне 1937 года) — Н.И. Ильин, СФ — П.П. Байрачный, КБФ — Г.А. Зиновьев, ЧФ — Г.И. Гугин, СИ. Земсков и Ф.С. Мезенцев, ТОФ — Г.С. Окунсв,атак-же начальники политуправлений: ВМФ — М.Р. Шапошников, ЧФ — П.М. Фельдман. Покончил жизнь самоубийством (объявлен «врагом народа» посмертно) начальник политуправления КБФ A.C. Гришин и т.д.
Увеличение штата флотских политработников более чем в два раза начиная с июня 1937 года и репрессии в одночасье создали гигантскую кадровую проблему по этой категории военнослужащих. В своем приказе № 0179 от 17.11.1937 нарком обороны К.Е. Ворошилов отмечаї. что «укомплектование РККА политсоставом, особенно высшего и старшего звена, идет крайне медленно. В подборе кадров немало еще косности и рутины — ищут готовых работников, и недостаточно смело идет выдвижение молодых, способных, преданных партии людей». Подобные указания подстегивали руководство на местах к выдвижению людей, не имеющих для того необходимого опыта и способностей. Так, в октябре 1938 года член Военного совета СФ Д.О. Корниенко докладывал секретарю ЦК ВКП(б) A.A. Жданову, что за четыре с половиной месяца из политруков на должности старшего политсостава выдвинуто 33 человека (закрыто около 40% вакансий), а из младших командиров на должности средних командиров и политработников — 103 человека, что составляло примерно 15% от штатной численности начсостава СФ того времени. А вот, что называется, портрет с натуры «политвыд-виженца» того времени (мемуары В.В. Правдюка): «А.Ф. Селезнев еще в 1938 году служил рядовым — штурманским электриком — на подводной лодке типа «М» в Ораниенбауме. Осенью этого же года КБФ посетила делегация ЦК BJIКСМ, и перед отъездом командованию пред-
768
ложили представить несколько комсомольцев для поощрения. В числе представленных был краснофлотец Селезнев А.Ф., оказавшийся вскоре награжденным... орденом Ленина. При выборах в Верховный Совет СССР первого созыва кандидатом от Балтики был выдвинут орденоносец-краснофлотец А.Ф. Селезнев и, конечно, избран депутатом. В дальнейшем, считая неудобным оставлять его на прежней должности, командование отправило Селезнева на учебу в военно-морское учили ще им. Энгельса (в Ленинграде), где, вместо положенных двух лет учебы, сумели подготовить его за шесть месяцев и выпустить в звании старшего политрука (выпускникам этого училища присваивалось звание политрука) с назначением заместителем командира «С-9» по политчасти.
Таким образом, из хорошего штурманского электрика сделали очень неудачного политработника. Застенчивый по натуре, стесняясь своей некомпетентности, неумения установить контакт с пичным составом, он, напустив на себя важный вид, замкнулся в себе... Редкий гость в кубриках на берегу и в отсеках лодки в походах, он стал заслуженным героем анекдота, сочиненного кем-то в первые дни войны.
Матрос спрашивает: «А где наш комиссар?»
Ответ: «Как где?Уехал на сессию Верховного Совета».
~ «Ну и ну, в первый боевой поход — и не пошел!»
Конечно, он был на лодке, ноне затруднял себя общением с личным составом».
Увы, данный случай единичным не являлся. Масла в огонь под-швали еще два обстоятельства: во-первых, понимание командирами субмарин, что главной задачей комиссара является наблюдение именно за ним — командиром, и, во-вторых, высмеянная в огромном количестве анекдотов полная флотская некомпетентность комиссаров. Справедливости ради следует отметить, что далеко не всегда комиссар являлся на корабле никчемной или вредной фигурой. Многие из них старательно овладевали подводной специальностью, а некоторые даже сдавали на допуск к самостоятельному несению вахты. Настоящие политработники видели своей главной целью не слежку за начсоставом, а индивидуально-воспитательную работу с рядовыми матросами и старшинами, в чем нередко добивались заметных успехов. В этом случае командиры начинали видеть необходимость в присутствии на корабле политработника,
25 M Моро-ш,.
769
между ними налаживались деловые, а нередко и дружеские отношения.
В начале 1939-го наиболее страшный период «охоты на ведьм», связанный с именем наркома внутренних дел Н.И. Ежова, закончился. Последовавшая вскоре война с Финляндией обнажила многочисленные упущения практически во всех без исключения аспектах строительства и применения Вооруженных Сил СССР. Требовались срочные меры по направлению ситуации. 12.08.1940 г. Президиум Верховного Совета издал указ «Об укреплении единоначалия в Красной Армии и Военно-Морском Флоте». В нем объявлялось, что «институт комиссаров уже выполнил свои основные задачи, что командные кадры Красной Армии и Военно-Морского Флота за последние годы серьезно окрепли», в связи с чем единоначалие восстанавливается, а вместо должности военкома в частях и на кораблях вводится должность заместителя по политической части. Спустя два месяца на сборах руководящего состава ВМФ нарком Н.Г. Кузнецов так комментировал произошедшие изменения: «Основным в перестройке политической работы за этот период явился указ об единоначалии. Основное большинство нашего политического состава этот указ приняло правильно. Какие недостатки и отклонения мы здесь имели? Мы имели два вида недостатков. Первый, когда командиры поняли этот указ так, что ничего существенного не произошло: ты, Иван Иванович, будешь называться не комиссаром, а заместителем] по политчасти, но ты в таком же духе продолжай работать. Другое неправильное и более опасное положение, когда люди говорили: ты теперь заместитель] по политчасти и я тебя теперь прижму и ты у меня никакого значения иметь не будешь. Мы это положение выправили, и хотя теперь мы и имеем отдельные недостатки, но уже в массовом масштабе говорить об этих недостатках нет оснований».
