Красный мираж. Палачи великой России - Мирек А.М.
ISBN 5-7542-0133-8
Скачать (прямая ссылка):
Моего отца (как и ему подобных) не судили (не за что) и, можно сказать, даже не арестовывали, а просто по решению «Особого совещания» перевели с высокооплачиваемой работы на бесплатную в Медвежьегорск, назначив инженером реставрации городской гостиницы (подтверждением данных слов является то, что его сделали сразу же «бесконвойным»). Срочная скотская варварская эвакуация лагерей на восток в начале войны привела его к смерти, как и сотни тысяч других лагерников. Но система не пострадала, а пополнялась и расширялась. Во время войны, в 1942 году, в следующие плановые аресты попал и я. Система работала, не имея сбоев. Если раньше рабов нужно было завоевывать в других странах или покупать, то экспериментальный социализм Ленина-Сталина облегчил процесс: рабы привозились из своих квартир на сборные пункты (тюрьмы при территориальных управлениях НКВД), а оттуда распределялись по лагерям.
Такое рабство называлось - «с вольными хижинами» (в наше время - квартира в городе
1 ББК - Беломорско-Балтийский канал
154
Альфред Мирек. Красный мираж. Палачи великой России
или изба в деревне). Именно такая взаимосвязь, известная и встарь, была четко отработана при Сталине. Да, действительно, получалось очень удобно. Получалась как бы обратная связь: «квартира - лагерь - квартира».
В лагерях предусматривалась система актирования заключенных. Если заключенный от истощения не в состоянии был работать и это было медицински подтверждено, его считали инвалидом, актировали и выпускали домой. (А как же с его виновностью?!) Дома его лечили, отхаживали, возвращали к жизни. Конечно, выживал небольшой процент: например, из нашего этапа, с которым я прибыл в лагерь, в живых осталось 8 человек (причем один из них по приезде домой пообедал - съел суп и котлеты с картошкой, - и его истощенный организм этого не выдержал - он умер). В народе называли актированных «временно освобожденными». Да, это довольно точное определение. Я вернулся со Il группой инвалидности, через два года инвалидность у меня сняли и я опять, как и все, встал на конвейер по арестам. К слову сказать, в трудармейских лагерях для заключенных немцев с Поволжья это делалось совсем откровенно: человека актировали, отправляли домой, и как только он возвращался к жизни, забирали снова в лагерь. Система «дом -лагерь - дом - лагерь» работала четко!
Надо добавить, что советская рабская система имела еще одну существенную особенность: хищническое истребление огромных бесценных богатств страны. Например, на лесоповалах заключенными было вырублено 49% леса. (Для сравнения: в Финляндии, где ведутся большие лесоразработки, благодаря тщательному уходу за вырубками и подсадками ежегодно получается прирост лесного массива на 2-3%.) В Соликамских лагерях, в частности, в Вишерс-ком лагере, была уничтожена вся мачтовая, или палубная, сосна - бесценное богатство, экспортируемое за рубеж. Никакого ухода и подсадки не велось. После вырубки лагерь был закрыт, то есть в него с 1947 года заключенные не поступали, а работавшие вымерли. (Об этом я узнал, когда поехал навестить лагерь, где находился и умер мой отец.)
На таких принципах происходил рост промышленного, экономического и военного потенциала провозглашенной Сталиным индустриализации в стране Советов, идущей к заветной цели -победе коммунизма. В ногу с индустриализацией шла и перестройка сельского хозяйства. Сталин также, на лагерных социалистических принципах, устанавливал, формировал и развивал феерические досужие идеи Энгельса, Троцкого, Ленина, организуя беспроволочные лагеря - колхозы (колючую проволоку заменяло отсутствие у колхозников паспортов). В помощь колхозам позже возникли трудовые отряды из учащихся, студентов, служащих, ученых, врачей, экскурсоводов, музыкантов, художников... Неважно, кто был в этих отрядах, важно - что бесплатная рабочая сила, заменявшая на полях раскулаченных, сосланных, уничтоженных крестьян-специалистов.
Все было поставлено на новые большевистские основы, непонятные в нормальном обществе. (За рубежом фермеры не в состоянии были понять, как можно пустить на свои поля людей, ничего не смыслящих в сельском хозяйстве!) Но иначе в сложившейся обстановке действовать было невозможно. Ничего нельзя было изменить, а если менять, то от ленинизма-сталинизма не осталось бы следа. Идеи, по которым вели страну вожди, были дороже всего. И если хорошо воспитывать пионерию и комсомол, а тех, кто постарше, почаще отстреливать, то и произойдет естественный отбор. А значит, может, что-то и получится в построении ленинско-сталинского социализма. По этим установкам Сталина и ЦК жила Страна Советов в 30-е годы.
В ноябре 1935 года, в период резкого подъема беззакония и репрессий, Сталин вдруг вспомнил о Маяковском. Принято считать, что вдруг. Но сам он бы не вспомнил, ему помогли.
После бурных слухов, перемывания любовных связей, всяческих предположений и догадок о Маяковском забыли. Застрелился - и слава Богу.
Когда страсти утихли и уже никто не сомневался в версии самоубийства, о нем заставила вспомнить Л иля Брик. Она правильно рассчитала время и обстановку в стране и написала письмо Сталину. По примитивному стилю и лозунговому изложению трудно поверить, что она - старшая сестра писательницы Эльзы Триоле, жившей в Париже. То, что в Париже не могло получиться, в Москве прошло с полным успехом. Старшая сестра с блеском показала младшей преимущество нового советского строя. Одна написанная страница в Москве дала столько же, сколько в
