Красный мираж. Палачи великой России - Мирек А.М.
ISBN 5-7542-0133-8
Скачать (прямая ссылка):
Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.
Довольно жить законом,
данным Адамом и Евой.
Клячу историю загоним.
Левой!
Левой!
Левой!
Владимир Владимирович Маяковский идет
навстречу послеоктябрьским переменам
Закон заменил маузер, потом наган, потом пистолет TT, на лагерных вышках вместо винтовки появился автомат... Конечно, система, фирма и форма оружия не имели значения. Разве важно,
HQ
АльсЬоед Мирек. Красный мираж. Палачи великой России
В.Маяковский. Агитатор и пропагандист
из какого оружия и где - в подвале, в лесу или в поле - вас расстреляют? И сделано это будет не только по решению «Особого совещания», «тройки» (для беззакония и бесправия и тройки-то многовато). Политрук, начальник областного (а затем и районного) отдела НКВД получили законное право приговаривать к ссылке, лагерю или расстрелу единолично, любого, и исполнять приговор немедленно.
То ли Маяковский предвидел это еще до своей смерти, то ли его пафос и настроение репродуцировались в дальнейшем развитии и преступном совершенствовании нашего советского строя, но жили мы по Маяковскому, и в том было его величие. И, конечно, справедливо, что в расцвет нашего нового строя великому советскому поэту большевики поставили великолепный памятник в центре столицы. До сих пор спорят: «Есть Бог - нет Бога». Но судьба точно есть. А потому его музей-квартира оказался на Лубянке. В огромном доме Страхового общества «Россия» трудился Феликс Эдмундович, а в соседнем доме - опекаемый им Владимир Владимирович. Дзержинский допрашивал и истязал, Маяковский выступал и призывал. Один восторгался маузером, другой расстреливал. А потому судьба свела их рядом, на одной знаменитой площади.
Но вернемся назад, к тем временам, когда Маяковский еще робко пробирался к своему музею по тропинкам славы.
Маяковский пишет о Марксе (в поэме «В.И.Ленин») и упоминает его «Капитал». Но чем больше вчитываешься, тем яснее, что Маяковский ничего толком не знает о Марксе, не читал его работы, а уж тем более «Капитал». Обо всем этом он получал сведения из пропагандистских выкриков малограмотных агитаторов, в изобилии выступавших на рабочих митингах. В подтверждение этого, как бы в оправдание, пишет и сам Маяковский:
Я знал рабочего -
Он был безграмотный. Не разжевал
даже азбуки соль.
Но он слышал,
как говорил Ленин,
ион
знал - все. Я слышал
рассказ
крестьянина-сибирца -Отобрали, отстояли винтовками
и раем
разделали селеньице. Они не читали
и не слышали Ленина, но это
были ленинцы.
Вот точно так же и сам автор: не читал Маркса, но считал себя марксистом. Указанный эпизод - не шутка и не результат воспаления перенапряженных мозговых извилин. Нет, это вполне осознанная, хорошо обдуманная большевистская установка, как и все у
АльсЬред Миоек. Красный мираж. Палачи великой России_111
Лицо автора все более и более соответствовало программной сущности его стихов
Владимира Владимировича. Эта идея в течение 50 лет утверждалась во всех советских школах. Воспитание нескольких поколений шло именно по этой установке. (А как известно, любая надуманная установка смахивает на бред. Например, учитель, раздающий значки с изображением Вовы Ульянова в пятилетнем возрасте, говорит: «Это - дедушка (?!) Ленин».
Я Ленина не видел, Но я его люблю, -
учили дети с 1-го класса.
Не знаю, не видел, но обязан любить! А как же вдруг кто-нибудь может не любить?! Разве что враг народа.)
Далее автор напоминает:
Социализм - цель. Капитализм - враг. Не веник -
винтовка оружие...
Ну, что делают, имея в руках винтовку, все знают. Насчет оружия и призывов к убийствам у Маяковского была просто какая-то навязчивая идея:
Человек, борец,
каратель,
мститель!
По правде сказать, эта идея была навязчивой и в партии большевиков, которой он служил. Долгие годы она использовалась как основной довод советской власти - и при Маяковском, и после его смерти, в разных редакциях.
Для детей: Возьмем винтовки новые,
на штык флажки! И с песнею в стрелковые пойдем кружки.
Для взрослых: Против буржуазии
всех стран Поднимем знамя гражданской войны.
Да если бы «всех стран», а то ведь стреляли в основном у себя, своих соотечественников. Это проще и продуктивнее - они рядом. Так выковывался социализм под напутствиями и призывами Маяковского.
Да, Маяковский, как никто, служил большевистской верой и правдой делу партии. Но разве можно осуждать его за это? Каждый волен молиться своему богу - как умеет и как позволяет ему совесть. О Маяковском высказывалось много самых противоречивых мнений: патетически хвалебных - от почитателей, и полностью уничтожающих - от его врагов. А был ли он поэтом в строгом значении этого понятия?
Когда Луначарский спросил Ленина: «Как вы относитесь к поэту Маяковскому?», тот ответил: «Какой он поэт, я не знаю. Но агитатор он хороший». Это, пожалуй, наиболее спокойная и точ-
Альфред Миоек. Красный мираж. Палачи великой России
ная оценка, данная ему в разгар творчества. Чем дальше, тем больше. Являясь не только пропагандистом и идеологом, он старался оправдать и направить преступную большевистскую поступь, втягиваясь в красный мираж - во все нарастающую фантазию, переходящую в ложь и беспредел.
