Красный мираж. Палачи великой России - Мирек А.М.
ISBN 5-7542-0133-8
Скачать (прямая ссылка):
Есть и другая сторона этого вопроса - так сказать, личная. Каждый из работающих в государственной мясорубке не хотел упускать и своих маленьких интересов. Обстановка сложилась такая, что свою власть легко можно было использовать для продвижения по службе, расправы над недругами, приобретения лучшей квартиры, дачи, чужой жены или дочери, а то и всего комплекса - все зависело от положения, энергии, фантазии и подлости. Тут и начался большой партийный марафон Вышинского. В массовом забеге, где, как обычно, каждый старался вырваться вперед, у него это выходило с легкостью необыкновенной.
Приглянулась ему дача в прекрасном уголке Подмосковья, на Николиной горе. Да что дача -какой замечательный вид на реку! Этот вид умилил и покорил романтическую душу Андрея Яну-арьевича. «Дача ваша будет наша», - сказал он со своей очаровательной улыбкой, показав ямочки на щеках. И стал действовать. Выписал ордер на арест Леонида Петровича Серебрякова -старейшего, заслуженного коммуниста, посвятившего свою жизнь борьбе против самодержавия с 1905 года. На другой день прибежал в правление поселка и подал заявление на дачный участок № 14, освободившийся вчера. Появился в правлении запыхавшийся, потный - ведь мог и не успеть: кто-нибудь другой опередил бы его на полчаса, и пришлось бы выписывать еще один ордер. Но все обошлось благополучно. Вытряхнули семью Серебрякова в ссылку, и виды на реку с веранды новой дачи в тихие летние вечера успокоили сердце романтика...
Альфред Мирек. Красный мираж. Палачи великой России
Вышинский с наградами, полученными за требования расстрелов на судебных процессах. Какая жажда крови!
Хуже было в 1953 году. Смерть Сталина не произвела на Вышинского особого впечатления. Он был достаточно умен, чтобы произнести довольно банальную фразу: «Диктаторы приходят и уходят, а народ и партия остаются». Однако замучили сны. Все шло так хорошо: семьдесят лет - не возраст для такого холеного борова! И вдруг все изменилось - и всплыли воспоминания. Горы грехов и подлостей за плечами. Чего стоит его выступление главным обвинителем невиновных (и он это понимал лучше всех) на трех политических процессах! Как патетически требовал он для всех расстрела - это вам не Дездемону удушить под настроение, на скорую руку! Всех его «подопечных» расстреляли. Тут и масштабы были велики, и преступление огромно, и выслужиться уж так хотелось...
О смерти Сталина он узнал за океаном. Последние годы Вышинский - представитель СССР в ООН - жил в комфортабельных апартаментах в Нью-Йорке. В ООН его выступления носили все более оголтело-скандальный характер, он упивался грубостью и хамством. Даже видавшему виды Андрею Андреевичу Громыко часто было неловко - все-таки по статусу они были дипломаты, а не распоясавшиеся портовые хулиганы. А Вышинский гордился, что за ним закрепилось прозвище «сталинская овчарка». Гордился тем, что наутро хозяин читал с одобрительной улыбкой отчет о его лае в зале ООН. Он старался!
И вот в Москве начался пересмотр великих сталинских дел, развенчивание кумира, культ которого создавался столько лет. На расстоянии все кажется еще страшнее и катастрофичнее. После расстрела великого и недосягаемого Берии Вышинский начал понимать, что его самого ожидает. Остаться здесь - разорвут на кусочки, вернуться - разорвут тем более. А если из его дел раскроется все или многое - расстрел покажется сладкой детской грезой.
В этих случаях страшнее всего - ожидание. Он столько раз видел лица и глаза тех людей, для которых наступление смерти было окончанием устроенного им ада и обретением наконец покоя. Все худшее, что могло его ожидать, становилось с каждым днем реальнее. Это худшее уже не топталось у его порога, а стало настойчиво стучаться в дверь. Собака без хозяина делается бродячей, а бродячую собаку пристреливают. «Пристрелить, расстрелять, застрелить», - эти знакомые ему столько лет слова ударяли в висок с нарастающей силой. Наконец была поставлена точка на его омерзительной деятельности: по упорным слухам, он застрелился. Но зная его мелкую, трусливую натуру, не способную на такой благородный шаг, многие считают, что ему помогли. К тому же, как теперь выяснилось, пистолет его нашли нетронутым. Кто помог? Врачи, сделавшие ему уколы, после которых он перестал чувствовать себя плохо, так как сердце больше не билось, или спецслужбы, не допустившие к нему прибывших из американского посольства реаниматоров, - это уже не важно. Важно, что поступили правильно. В комнату никого не пускали, никто его не видел, видели только отправку гроба. Официально Вышинский умер «от удара».
АльсЬред Мирен. Красный мираж. Папани великой России
431
Таинственных смертей на протяжении веков было немало. И до Моцарта (вроде бы с помощью Сальери), и тем более после. Глинка и Чайковский, Есенин и Маяковский, Горький и Фадеев, Дзержинский и Менжинский, Фрунзе и Крупская, Орджоникидзе и Михоэлс и многие-многие другие. Да, конечно, методики были самые различные, подчас очень хорошо продуманные и организованные. Но ключ к разгадке заключается в одной из основ старого доброго римского права: «кому это нужно и почему».
