Красный мираж. Палачи великой России - Мирек А.М.
ISBN 5-7542-0133-8
Скачать (прямая ссылка):
В Америке 16 июля 1945 года была испытана атомная бомба в штате Нью-Мексико, а затем она решила исход войны в Японии после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Тут же два наших офицера с дипломатическими паспортами поехали в Хиросиму. Набили большие сумки землей, пеплом, оторвали у одного трупа голову и тоже сунули в сумку; собранное отправили в Москву. Один из них вскоре умер от лучевой болезни. Они не знали о
последствиях облучения.
20 августа 1945 Сталин подписал постановление Государственного Комитета обороны о мобилизации всех ресурсов на создание атомной бомбы. Ответственным назначил Берию. Тот поставил работу на широкую ногу, организовав еще один ГУЛАГ, свой, особо засекреченный. И так он все сумел засекретить, что до сих пор не могут определить, сколько же там было специалистов и вообще работающих, чем они точно занимались и сколько их погибло. Берия особо оградил работу всех атомщиков и биологов-химиков. Он собирал крупных специалистов, невзирая на их политические взгляды. Например, Андрей Дмитриевич Сахаров тогда считался неблагонадежным, но Берия говорил: «Мы за ним будем хорошо следить, у нас в тюрьмах и лагерях для всех места хватит». Да, жизнь в «шарашках» и закрытых номерных городах имела свои преимущества - можно было не бояться высказывать своих взглядов: не посадят и не выпустят - все уже и так в пожизненном заключении.
Атомщиков обеспечивали лучше других, зато распоряжались ими, как заключенными.
Но главное в этом деле было то, что на атомный институт Курчатова работала целая сеть советских разведчиков, регулярно доставлявших емкие скрупулезные донесения. Цель была уже близка. Успех обещал быть колоссальным!
Его жена Рута Каминская
Альфред Миоек. Красный мираж. Палачи великой России
365
Но тут поднялась борьба с космополитизмом и прочей иностранщиной - начался общепартийный психоз, как у немцев в 1936-1939. Запретили кибернетику, биологические науки, учинили погром химии, на очереди была физика. Как в свое время у гитлеровцев, на первых ролях оказались люди хотя и с учеными степенями, но главное, с высоким партийным долгом. Они отвергали и теорию относительности, и квантовую теорию. Те, которые защищали так называемые буржуазные идеи, обвинялись в отсутствии патриотизма и классового чутья. В 1948 году министр высшего образования Касьянов (взявший на себя роль Геббельса) докладывал зам. Председателя Совета министров Ворошилову: «Враждебные марксизму-ленинизму течения проникают в высшие учебные заведения через физику. Книги пестрят именами зарубежных физиков. Недостаточно отражена роль советских физиков».
Физиков разделили на правоверных и тех, кто признавал достижения мировой науки. Московский университет особо раздражало обилие еврейских фамилий среди создателей атомной бомбы. Назначили совещание, чтобы заклеймить неверных.
Но перед этим Берия спросил Курчатова: «Правда, что эти теории являются идеалистическими и вредными?» Курчатов ответил: «Если эти теории будут запрещены, то от атомной бомбы придется отказаться». Берия тут же позвонил Сталину, и Сталин совещание отменил. Тут он учел опыт Гитлера. Бомба была дороже идеологии, хотя Сталин тоже очень любил погромные шоу. Атомное, химическое, биологическое и прочие особые виды оружия пошли на поток. С 1950-х годов ракеты с атомными боеголовками стали поступать на вооружение - СССР становится сильнейшей и очень грозной атомной державой.
Хрущев продолжил эту милитаристскую политику. Он требовал, чтобы была создана еще более огромная бомба, превышающая атомную (хотя атомной было достаточно, чтобы перепахать весь мир). Ученые все могут - и была создана водородная бомба в 50 мегатонн. Хрущев требовал в 100, но его уговорили на 50. И правильно сделали. После испытания ее на Новой Земле до сих пор очухаться не можем.
Однако вернемся в первое послевоенное десятилетие. Тесные контакты с народами других стран и их либерально-демократические свободолюбивые настроения проникали в сердца советских людей. Это настораживало, поскольку шло вразрез с нашими партийными и государственными принципами. А потому с этим стали круто и бескомпромиссно бороться, укрепляя и расширяя партийный, прокурорско-жандармский, военный и государственный аппараты. Речь шла в первую очередь о возведении «железного занавеса», об изоляции советского народа от цивилизации всего мира. Но давно известно, что замкнутость в духовной сфере приводит в конце концов к ограниченности и деградации. Теперь мы пожинаем плоды многолетней жизни в «интеллектуально-политическом сейфе».
ОРДЕНА И МЕДАЛИ, ТЮРЬМЫ И ЛАГЕРЯ
ДЛЯ ФРОНТОВИКОВ
Давно вернулись эвакуированные, опять во двор завозили дрова, сделали скамеечку, одну, маленькую, но заборы не восстанавливались - были уничтожены «как класс». Налаживалась старая жизнь, но какая-то обескровленная, придушенная. Может, это еще и потому, что после войны, уже в который раз, происходили новые «испытания»: проверки и перепроверки, сортировки и пересортировки. Опять делили людей на «советских, воспитанных Сталиным», и «антисоветских», предпочитающих самовоспитание. Черный ярлык получали в первую очередь те, кто во время войны попадал в плен, а их было немало - около трех миллионов. То, что многие из них воевали, имели ранения и награды, не учитывалось. Их отправляли в концентрационные лагеря, из гитлеровского в сталинский. А тех, кто не был в плену, да еще и воспевал Сталина, направляли в охрану этих лагерей.
