Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса - Мейер М.С.
IBSN 5-02-016938-2
Скачать (прямая ссылка):
Отличительной чертой общественной жизни в государстве XVII—XVIII вв. исследователи считают явное изменение в соотношении сил между центром и периферией в пользу последней. Поэтому целесообразно вести анализ сдвигов внутри господствующего класса на двух уровнях — столичном и провинциальном.
Значительное усиление центробежных тенденций заставляет обратиться вначале к факту возникновения могущественных феодальных династий в различных провинциях империи. Это явление было тесно связано с формированием группы, состоявшей из наиболее влиятельных и богатых представителей местного мусульманского населения. В официальных документах тога времени они обозначаются уже упоминавшимся общим термином «аяны» («нотабли», «патриции»—в трактовке современных турецких и западных специалистов). Их роль в османской истории весьма сложна и до конца не выяснена.
Научное изучение вопроса о происхождении и роли аянов было начато А. Ф. Миллером в его докторской диссертации, посвященной Мустафа-паше Байрактару [189]. С этого времени появились публикации турецких историков Ч. Улучая и И.-Х. Узун-чаршылы, исследования Я. Юджеля, Б.-С. Байкала, К. Карпата, Д. Садат, югославского ученого Авдо Сучески, болгарского историка В. Мутафчиевой, японского автора Юзо Нагата. Благодаря им можно более конкретно проследить возникновение этой социальной группы и уточнить ее влияние на общественно-политическую жизнь империи XVIII в.
Складывание интересующей нас социальной общности началось, видимо, во второй половине XVI в. Оно шло посредством выделения из общей массы провинциальных феодалов, местного духовенства и зажиточных горожан их наиболее богатых и влиятельных представителей. Эти местные нотабли (аян-и вилайет) располагали землей и прочей недвижимостью, выступали как собственники или как распорядители вакфного имущества. Они активно участвовали в купле-продаже земельных участков (чифтликов), а свои денежные средства чаще всего вкладывали
в торгово-ростовщические операции. Первоначально роль аянов в общественно-политической жизни была ограничена, да и размеры их состояний не столь велики.
На протяжении XVII в. нотабли добились значительного усиления своих позиций. Воспользовавшись разложением тимарной системы и финансовыми трудностями, они сумели сосредоточить в своих руках наиболее прибыльные ильтизамы и обширные земельные владения. Под их контролем оказалась и значительная часть городской недвижимости — жилые и хозяйственные постройки, сады, виноградники, общественные сооружения. Отметим, что аяны весьма сильно различались по своим возможностям: даже самый видный житель уездного городка не мог равняться с нотаблями крупных провинциальных центров. Тем не менее их объединяло то, что по своему отношению к средствам производства и распределению общественного продукта, равно как и по социальному происхождению и положению в обществе, они резко отличались от прежде господствовавшей в Османской империи военно-бюрократической знати [подробнее см.: 180].
Политическому возвышению богатых землевладельцев, уле-мов, влиятельных торговых и цеховых старшин помогло само государство. Основной заботой султанского правительства, особенно в период правления великих везиров из рода Кёпрюлю, было обуздание сепаратизма провинциальных пашей. В противовес им Порта стала выдвигать эхл-и тер— «людей шариата», прежде всего судей — кади. Последние же в поисках союзников обратились к наиболее влиятельным лицам местных мусульманских общин.
Во многих судебных округах (каза, кадилык) стали создаваться советы (диваны) во главе с кади и с участием аянов для обсуждения важнейших вопросов финансово-административного управления данного города и окрестных деревень. Судя по сохранившимся реестрам шариатских судов (кадийским сид-жиллам), принимаемые на этих собраниях решения касались не только порядка сбора налогов, установления твердых цен на основные товары рыночной торговли, рекрутирования солдат для военных экспедиций, но и смещения одних и назначения других чиновников. Со временем, как считает X. Иналджик, губернские диваны фактически были заменены советами аянов [366, с. 43]. Во второй половине XVII в. правительство, видимо, узаконило сложившуюся практику консультаций. Во всяком случае, многочисленные ферманы тех лет обязывали местных нотаблей участвовать в решении важнейших вопросов хозяйственного и административного характера [см.: 71, с. 25, 35, 38, 43, 58; 81, т. 5, с. 22—23, 60, 68, 77—78].
Особо благоприятные условия для роста могущества аянов и окончательного оформления их в особую социальную категорию сложились в XVIII в. Важное значение для усиления их позиций имела реформа откупной системы. Как отмечает ту
редкий историк Ю. Озкая, изучавший возникновение аянских династий в Анатолии, уже в начале XVIII в. городские нотабли составляли основную массу владельцев маликяне. Именно это обстоятельство способствовало появлению крупнейших феодальных династий Чапаноглу (иначе Джабароглу), Караосманоглу, Козаноглу, а также многих менее известных аянских родов в различных провинциальных центрах [430, с. 668].
