Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса - Мейер М.С.
IBSN 5-02-016938-2
Скачать (прямая ссылка):
ется, динамичность их эволюции относительна, особенно в сравнении с темпами прогресса передовых стран Европы.
Само существо социально-экономических процессов, отражавших возрастание роли уклада, который связан с частнофео-дальной собственностью на землю, не дает никаких оснований, чтобы расценивать их как попятное движение или выражение декаданса. Вместе с выявившимися признаками кризиса военно-феодальной структуры государства они свидетельствуют о переходе османского общества на следующую стадию своего развития— более зрелые общественные отношения. Конечно, не следует преувеличивать степень прогресса, достигнутого к концу XVIII в. Для значительной части населения столь гетерогенного организма, каким была Османская империя, в частности для балканских народов, для армянских и греческих общин в Анатолии, переход к нормам и порядкам более развитого общества означал повторный выход на тот же уровень социально-экономического развития, который уже был достигнут ими к моменту складывания этой мусульманской державы на стыке Запада и Востока. Нельзя забывать и о тех этнических общностях, которые существовали на азиатских и африканских окраинах империи и сохраняли свою специфику общественных отношений. Поэтому реальный шаг вперед сделала в основном турецкая народность, внесшая наибольший вклад в создание государства и оказавшая благодаря этому сильное воздействие па состояние общества в целом.
Перемены в жизни общества наступали неодновременно. Ранее всего они проявились в сфере материального производства, позже — в области социально-политических отношений. Менее других оказалась задета духовная жизнь, о чем можно судить не только по состоянию литературы или искусства, но и по реакции правящей верхушки на новые явления в османской действительности. Лишь к концу XVIII в. ее представители смогли в какой-то мере осмыслить сдвиги, происходившие как внутри империи, так и за ее пределами, и выработать применительно к изменившимся условиям собственную программу действий. Их предложения составили основу реформаторских начинаний, предпринятых при Селиме III и направленных на создание «ни-зам-и джедид». Следовательно, отмеченный выше переход на более высокую стадию развития занял довольно длительное время— со второй половины XVI до конца XVIII в. Последнее столетие в рамках этого 250-летнего этапа османской истории отмечено событиями, позволяющими говорить об остром социально-политическом кризисе Османской империи.
До настоящего времени историкам не удавалось определить масштабность и роль данного процесса. Многие западные исследователи, подобно М. Ходжсону, исходили из общей посылки о примате идеи, духовного начала в развитии общества и потому абсолютизировали роль надстроечных структур. Для советских специалистов был характерен крен в другую сторону. Под
черкивая зависимость социально-политических институтов от характера общественного производства, они явно недооценивали возможности обратного воздействия надстройки на развитие производственных отношений. Еще более детерминированными и менее значимыми выглядят явления политической и социокультурной жизни в работах сторонников «политэкономическо-го» направления.
В конечном счете ни один из этих подходов не дал возможность раскрыть истинное содержание и воздействие кризисной ситуации. В первом случае потому, что значение перемен в Османской империи пытались выявить путем сопоставления с синхронными им достижениями в других странах без учета различий в уровне их развития. Во втором — перестройка социально-политических порядков рассматривалась лишь как одно из последствий социально-экономического кризиса, хотя у историков нет оснований говорить, что феодальные порядки изжили себя к концу XVIII в.
Последовательное использование системного подхода, основанного на признании взаимодействия базисных и надстроечных структур и значимости как прямых, так и обратных связей, позволяет увидеть в жизни османского общества XVIII в. явное отставание институтов надстройки от уровня базисных и тормозящее воздействие первых на процесс общественного производства. В этом и заключалась важнейшая причина социально-политического кризиса, в тех или иных формах ощущавшегося на всей территории империи в рассматриваемый период.
Острота критической ситуации подчеркивалась и теми внешними выражениями, в которых проявлялось отмеченное несоответствие различных подсистем османского общественного организма. Наиболее типичным проявлением кризиса стали акции, нарушавшие порядки, которые шли вразрез с установлениями властей и приводившие в итоге к конфликту с государством, призванным охранять традиционные нормы общественной жизни. Само неподчинение реализовывалось либо в виде внутриклассовой оппозиции, либо в виде социально-классового противоборства.
К выступлениям первого порядка следует отнести действия аянов и деребеев. Стремление к увеличению нормы эксплуатации крестьян приводило их к столкновению с центральным правительством, пытавшимся добиться увеличения поступлений от податного населения в свою пользу. Иной смысл имела борьба народных масс против усиления гнета и произвола местных землевладельцев, ростовщиков и действовавших заодно с ними представителей властей. Формально выступления трудовых низов не были направлены против государства, но оно тем не менее оказывалось вовлеченным в эти конфликты. С одной стороны, райя апеллировала к султанскому правительству, добиваясь справедливости, понимаемой как восстановление прежде существовавших порядков; с другой — сама Порта принимала
