Как воскреснет Россия? - Меньшиков М.О.
Скачать (прямая ссылка):
Здравоохранение
589
то можно ли без боли мириться, что такие блестящие представители народа, как Челышев, остаются вне стен Думы?
Не только Дума — в лице Челышева и правительство потеряло благодетельную для него, хотя и крайне неприятную силу Никто столько крови, вероятно, не испортил В. Н. Коковцову, главному автору винной монополии, как неугомонный самарский депутат. Но это беспокойство было полезно, как горчичник,— оно давало надежды, что стихийная косность в этом вопросе будет, наконец, сломлена и на пьяную погибель действительно будет обращено серьезное государственное внимание. Насколько правительство нуждается в просвещении по этой части, показывает странная позиция казенного органа «Россия» в вопросе о народном пьянстве. Читатели, вероятно, еще не забыли забавных усилий одного из казенных публицистов, господина Лохтина, пытавшегося доказать, что русский народ самый трезвый на свете, что он вообще мало пьет, а деревня русская и совсем не пьет. Обмолвившись столь яркой нелепостью, казенный публицист нашел, что это дня него очень хорошо, и поспешил прибавить друтую. На основании корреспонденции кадетской «Речи» сотрудник «России» доказывает, что там, где нет казенной продажи вина, народ просто погибает от суррогатов этого полезного напитка.
«Во многих местах Сибири (переселенцы и новоселы) опиваются чистым спиртом. В некоторых местах около Алтая настаивают спирт на чемерице и сушеной волчьей ягоде. В Красноярском уезде... водка заменяется... «ликвой»... смесью из чистого эфира сводкой, иногда с керосином. Готовят эфир собственным способом, смешивая спирт с серной кислотой и сливая потом эфир. Конечно, в таком препарате содержится немало серной кислоты, действующей разрушительно на здоровье. Вкус и запах «ликвы» ужасны. Действует она быстро и поразительно сильно... Перед тем как пить, потребитель наполняет рот водой и уже тогда вливает «ликву», которая разогревается при соединении с водой и быстро испаряется, производя ошеломляющее действие. Хлебнувший «ликвы» старается возможно дольше не дышать, пока весь напиток не превратится в пар и не начинает пучить живота. Ядовитые пары вызывают столбняк. Глаза выходят из орбит, лицо синеет и каменеет.. Если отрыжка скоро не появляется, переселенцы вызывают ее искусственно, для чего бросают напившегося на землю, мнут и бьют его по животу. Но и пришедший в себя потребитель «ликвы» долгое время хранит на лице бессмысленное, оцепенелое выражение, причем все органы чувств у него понижают свою чувствительность. Головные
590
Михаил Осипович Меньшиков
боли, припадки, каталепсия, склонность к галлюцинациям и бреду — обычные спутники этих пьяниц... Из Томска изучать действие «ликвы* на человека, и бороться с этим бедствием выехал доктор Соков, командированный обществом трезвости».
Приведя из «Речи» это поистине трагическое сообщение, публицист казенной газеты с торжеством делает вывод: «В этих местах нет казенной продажи водки, однако, что там творится?» В самом деле, какие творятся ужасы там, куда еще не достигла благодетельная винная монополия! Но казенный публицист не замечает и на этот раз своей предательской наивности: ведь обжираются-то «ликвой» не трезвые сибиряки, а, как сам же Лохтин пишет, новоселы и переселенцы, т. е. пришедшие в Сибирь русские крестьяне, воспитанные на казенной водке. Сообразно ли со здравым смыслом, чтобы трезвые люди, не втянувшиеся в пьянство, ни с того, ни с сего начали глотать невообразимую мерзость — смесь спирта с керосином и серной кислотой? Очевидно, хватаются за это дьявольское снадобье люди, уже отравленные алкоголем, люди долговременного пьянства, с переродившеюся нервной системой, люди, до известной степени уже сумасшедшие. Позвольте же спросить: где могли переселенцы и новоселы втянуться в эту страшную болезнь духа и тела? Там ли, где нет казенной продажи водки, или там, где она разбросана густою сетью по городам и селам и деревушкам? Казенный публицист не замечает, какую, с позволения сказать, «свинью» подкладывает он своею выпиской из «Речи» тем принципалам, монопольную политику коих столь усердно защищает.
Что, постепенно втягиваясь в 40-градусный спирт, именуемый «казенной слезой», народ наживает себе ужасную болезнь, не только в Сибири, но и в европейской России, об этом свидетельствует сам же господин Лохтин. «Впрочем,— говорит он,— даже и на Западе многие упиваются «ликвой», т. е попросту эфиром. А если его под рукой нет, то купят в аптеке гофманских капель и выпивают пузырек зараз. У ремесленников же наших в ходу политура. Растворенную в политуре смолу отстаивают какими-то примесями, а потом жидкость пьют, а так как лак и политура обыкновенно приготовляются на ядовитом древесном спирте, то мрут при этом или слепнут. Помнится, лет 7—8 назад погибло и ослепло в томской тюрьме несколько арестантов, пивших за отсутствием водки политуру, бывшую у них под рукою. Л сколько еще других одуряющих снадобий приготовляется на Руси и сколько их изобретут сверх того, когда вина и водки не будет вовсе».
Вот каким благочестивым вздохом разрешается казенная логика. Боже, что будет, что с нами будет, если вина и водки не будет вовсе!
