Как воскреснет Россия? - Меньшиков М.О.
Скачать (прямая ссылка):
Перейдемте к явлениям высшего порядка — государственным, Что такое государство, как не родительство над народом? Что такое государственная власть, как не отеческая власть, сорганизованная в истории в силу решительной необходимости этой функции? Каждое взрослое поколение чувствует, что во множестве важных отношений оно продолжает оставаться детьми, беспомощными, нуждающимися в некоем высшем руководстве и опеке. Таким заботящимся о нации органом является государственная власть. Но оглянитесь вокруг, всмотритесь пристально в любое из государственных отправлений, вы поразитесь, до какой степени государство бездействует и какие оно несет бесчисленные поражения во всех задачах. Законодательство с его дюжиною инстанции (если считать все комиссии, кончая согласительными) работает с допотопною неуклюжестью, всегда отстает от жизни и крайне редко угадывает насущные
476
Михаил Осипович Меньшиков
нужды. Суд с его дюжиною инстанций (считая следственные и кассационные) отличается громоздкостью невообразимой,— он точно так же отстает от жизни и столь же редко указывает меру возмездия. Администрация, в которую всего неистовее бьет волна отрицания, отличается еще сравнительным совершенством, ибо область распоряжения все же не так подавлена инстанциями. Однако и тут господствует многоэтажная расчлененность власти, и тут она — особенно в высшем управлении — обессилена естественной обструкцией соподчиненных властей. Прошу читателя, следившего за нашей государственностью хоть три десятилетия подряд, припомнить: был ли у нас решен удовлетворительно хоть один вопрос государственной жизни? Я ни одного такого, сколько-нибудь важного, вопроса не запомню На моей памяти обо всем говорят и ничего окончательно не решают. Теперь много толкуют об устройстве крестьянского быта, ноуверяю вас, об этом столько же говорили и 10 лет назад, и 20 лет. и 30 лет,— и если вы заглянете в эпоху графа Киселева, то и там встретитесь с почти теми же задачами крестьянского быто-устройства. Пьянство народное? О нем кричат и с ним «борются» (!)уже в течение нескольких поколений, и пьянство все растет и ширится. Промышленность? Торговля? Армия? Флот? Духовенство? Как наблюдателю, обязанному следить за общим ходом этих явлений, позвольте засвидетельствовать, что самые жгучие теперешние задачи — те же самые, которые казались жгучими в эпоху нашей ранней молодости, когда наше поколение еще вступало в жизнь. Semper idem!
Но, может быть, это и естественно, скажете вы: может быть нужды государственные вечны по своей природе? Это было бы верно в отношении здоровых нужд и их нормального удовлетворения. Но наши государственные вопросы имеют характер не здоровых нужд, а хронических болезней. Если не смертельные, но мучительные и противные болезни, которые преследуют живые существа до последнего вздоха, хотя вылечиться от них было бы вовсе не так трудно. Но как деревенский знахарь часто растравляет свою хворь неумелым лечением, так наша государственная реформация. Постепенно развившееся неуважение к родному быту в последнее столетие перешло в страсть ломать этот быт и коверкать его, добиваясь будто бы лучших форм. Ничего пока хорошего из многолетней политической реформации не вышло. Наилучшие формы жизни — это естественные, которые слагаются ощупью, стихийным опытом народным, а отнюдь не теорией, хотя бы самой яркой. В стихийном творчестве участвовал прежде весь народ, и роль правительства сводилась к береженью того, что создавала природа нации. Когда правительство
было родным народу, национальным, оно оставалось безотчетно верным ему и преданным, как родитель — детям. Но когда инородческие элементы нейтрализовали правящий круг, обесцветили его и обезличили древняя родительская ревность власти понизилась. Власть сделалась как мы к детям, равнодушнее к своим обязанностям, и это равнодушие в отдельных случаях доходит до безотчетной измены долгу.
В чем, скажите, зло нашего бюрократизма? За что бюрократию считают — и совершенно справедливо — двигателем, обратившимся в тормоз? Я думаю, главным образом за равнодушие ее и за отчужденность от народа. Исключения не в счет, правило же таково, что бюрократ ничего не исполняет сам, а всегда кому-то поручает исполнить — будь то его собственная идея, или веление верховной власти. «Иван Петрович, разработайте, пожалуйста, такую-то меру». Иван Петрович говорит: «Слу-шаю-с»,— и в следующей комнате говорит своему подчиненному; «Петр Иванович, нужно разработать такую-то меру». «Слушаю-с, прикажете собрать комиссию?» — отвечает подчиненный. «Ну, конечно, как всегда». И вот, «как всегда», как установлено обычаем и законом, собирают уже в третьей инстанции группу лиц, совершенно чуждых идее и равнодушных к ней. В силу равнодушия члены комиссии безотчетно ищут, на чьи бы плечи сложить заданную им задачу, и сейчас же находят: «надо запросить прикосновенные ведомства», «надо потребовать отзывы», Лица, у которых требуются отзывы, еще более чужды идее и еще более равнодушны к ней. Они поручают составить отзыв своим подчиненным, те — своим и т. д Абсолютнейший после Петра из монархов наших сказал, что Россия управляется столоначальниками, Сознание трагическое, но слишком мало у нас оцененное. Если в самом деле Россия управляется столоначальниками, стало быть она во власти наиболее равнодушных и наиболее чуждых высшей государственности людей. Может быть этим и объясняется наша историческая катастрофа. Как в семье Нобелей, самое драгоценное, самое беспомощное у нас сдается на попечение иностранной бонне, русской няньке, ушедшей спать, сторожу, способному проснуться не раньше, чем тушить пожар уже поздно. Не в том ли гибель нашей жизни, что все мы, в конце концов, во власти вольнонаемных маленьких людей, дня которых мы только предмет получения жалованья, не больше?
