Избранные произведения Том 3 - Марат Ж.П.
Скачать (прямая ссылка):
Вот что случилось со мной сегодня 598.
Я подошел к трибуне и потребовал слова без четверти двенадцать, но я не получил его и в час с четвертью. Так как не в моем характере вносить беспорядок в ведение Собрания и я умею ждать своей очереди, я набрался терпения, потому что меня не мучит ораторский зуд. Тем не менее то, что я хотел сказать, было чрезвычайно важно. Огорченный, хоть и не удивленный тем оборотом, который принял процесс Людовика XVI, я хотел указать Собранию, что Марат в Конвенте
153-
«оно зашло в лабиринт, не зная всех его тайников и не видя выхода из него». Вместо того чтобы установить пункты обвинения и ограничиться только несколькими наиболее важными и вполне установленными, оно действует без плана, без перспективы, его толкают в разные стороны наиболее шумливые ораторы и увлекают на противоречивые мероприятия. Из различных примеров, которые можно было бы привести, я ограничусь одним. Конвент, признав все пункты, содержащиеся в обвинительном акте, предоставил Людовику XVI защитников, предписал, чтобы им были сообщены все материалы процесса для возражений. Предоставив им огромное ристалище и возможность для неизбежного затягивания, Конвент тем не менее установил очень короткий срок для решения вопроса о судьбе бывшего монарха. Чтобы предотвратить все неудобства и вывести Собрание из всех затруднений, в которые оно попадает (затруднений, которые я хорошо предвидел), я имел в виду возобновить предложение, сделанное мною с трибуны еще во вторник утром о том, чтобы ограничить пункты обвинения только изменой и резней 10 августа, преступлениями, по поводу которых нет и тени сомнений, преступлениями, до такой степени вскрывающими жестокость, варварство и злодейство, что даже наиболее продажные депутаты не могут отказаться от наказания их смертью; преступлениями, взволновавшими всю Францию, приведшими к падению монархии и созданию нового порядка; преступлениями настолько известными, установленными, доказанными, что, если бы они были поставлены под сомнение, Конвент стал бы незаконным сборищем, а народ Парижа и федераты — мятежниками, достойными смерти.
Я стремился указать правильный путь, упростить его, сделать Собрание твердым и мудрым; я хотел принести ему дань моих размышлений. Долго мне не давали этой возможности * из-за уловок
* Фермону 599 так не терпелось узнать, по какому поводу я явился на трибуну, что он прислал ко мне пристава, чтобы осведомиться; я отказался сообщить; глубоко уверенный в том, что я не буду говорить в пользу клики, он прибегал к всевозможным ухищрениям, чтобы отказать мне в предоставлении слова. •і 18
Жан Поль Марат
председательствовавшего. Наконец, введенное в заблуждение этим жонглером, оно отклонило мое почтительное приношение советов. Собрание скоро заметит, в какой страшный лабиринт оно необдуман но завело себя, и поймет, из каких затруднений я хотел его вывести: я буду ждать событий. Я не буду так мелочен, чтобы радоваться его затруднениям. Но если, к несчастью, последствием этого ложного образа действий явятся беспорядки, несчастья и самое большое бедствие — безнаказанность тирана, я подымусь на трибуну, чтобы обрушить на голову Фермона месть всей нации.
В ожидании я изобличаю перед всем французским народом его, Трельяра 600 и Осселена как троих вероломных шарлатанов, мошенничество которых много раз отстраняло меня от трибуны, мешало выполнять мои обязанности, быть достойным доверия моих избирателей, защищать права и интересы народа и предлагать средства общественного спасения во время кризиса, когда отечеству угрожают со всех сторон.
Здесь уместно выступить со всей силой против отвратительного деспотизма по отношению к депутатам-патриотам со стороны бюро, отказывающего в предоставлении слова всем не состоящим в клике Ролана.
Депутат является часовым народа; будучи постоянно солдатом отечества, он становится генералом, если у него есть понимание и талант. Его оружие — слово, трибуна — его поле сражения. Осудить его на молчание значит осудить его на то, чтобы он перестал защищать народ. Сейчас, когда Национальным конвентом руководит кучка жадных интриганов, преданных тщеславному министру, отказать в слове депутатам-патриотам значит обеспечить успех изменников и совершать контрреволюцию, потому что она произойдет в тот момент, когда они лишатся возможности говорить.
Пусть не льстят себя надеждой, что я молча буду ждать ее прихода, что я трусливо откажусь от защиты отечества. Свободный от всяких предрассудков, почитающий только справедливость, трепещущий только перед законами вечного разума, я буду попирать все тиранические декреты и взывать против злодеев, выманивших их Марат в Конвенте
153-
хитростью, и не остановлюсь пока не добьюсь их изменения: благо народа является для меня высшим законом.
Говорить о мире с врагами революции, заседающими в сенате — это безумие или глупость. Злодеи стремятся лишь обмануть нас, и если когда-нибудь они пойдут по правильному пути, то только подгоняемые страхом народной расправы, только поддерживаемые террором.
