Избранные произведения Том 3 - Марат Ж.П.
Скачать (прямая ссылка):
Подписано: Людовик
Прежде чем коснуться по существу этого занимательного документа, нужно сделать несколько замечаний по поводу вкрадчивого и покорного тона монарха и его стиля, столь занимательного и нового. Для государя, так давно привыкшего разговаривать •'52
Жан Поль Марат
в качестве деспота со своим сувереном, который он называл «мой народ», «мои подданные», для монарха, которому еще недавно курили фимиам, который считал себя единодержавным хозяином государства, который говорил «мой флот», «моя армия», «мое королевство», странно, когда он вынужден спрятать в глубине своего сердца эти излюбленные выражения и покорно заявлять своим согражданам, считающим себя равными ему,— «наша страна». Сколько эти два слова должны были стоить Людовику XVI! Мыслящий человек прочтет их не без тайной радости: какое сладостное удовлетворение для философа — зрелище того, как эти земные боги, нагло попиравшие народы, склонили свои гордые головы перед жестоким игом необходимости в тот самый момент, когда они безрассудно сравнивали себя с громовержцами! Какое утешение для угнетенного народа, когда он видит своих угнетателей, предающихся заботам, терзаниям, печалям, тревоге и показывающих своим примером, что не всегда тираны будут благоденствовать в своем царстве. Как бы то ни было, смиренный тон королевского послания чудесным образом противоречит вызывающему тону посланий, предшествовавших ему несколько дней назад, в которых государь, опираясь на своих дерзких уполномоченных, угрожал нации, что он никогда не потерпит, чтобы был причинен малейший ущерб власти, которую конституция вложила в его руки.
Королевское послание говорит о скорби, и замешательство двора сквозит в каждом его слове.
Не станем говорить об искренности заявлений патриота Людовика XVI! Как поверить, что он глубоко тронут беспорядками, терзающими Францию, если подумать, что их вызвали его же министры при его же покровительстве! Как поверить, что он использовал всю свою власть для восстановления мира, когда его же агенты прилагали столько усилий для того, чтобы скрыть эти беспорядки и помешать должностным лицам, которым поручено было их улаживание, когда он избирал своими уполномоченными только лицемерных или обесчещенных злодеев, когда видишь в их числе Дюгора, Де-лессара, Кайе, Ле-Сена, Мюло, Дебуржа!38е. Как же не сомне- От бегства короля до падения монархии
1\<
ваться в его честности, если он говорит о своих министрах, одновременно изменниках и заговорщиках, что он назначил министрами людей, принципы которых делали их достойными этого, и счел нужным заменить их другими людьми, приобревшими известность своими- взглядами, пользующимися популярностью! Как, друзья отечества являются людьми, приобревшими известность благодаря своим взглядам, а приспешники деспотизма являются людьми, достойными благодаря своим принципам! Уже один подбор выражений, открывающий всю душу Людовика XVI, сам по себе доказывает, что нынешние министры ему не нравятся, если даже и не знать, что только смерть Леопольда вызвала их назначение 387.
Все министры являются якобинцами; якобинцы всегда внушали ужас двору, а Людовик XVI, в частности, много раз проявлял по отношению к ним бесчестный гнев. Поэтому это вовсе не его выбор, а Ламетов и Мотье, его главных советников. Без сомнения, спросят, почему Мотье и Ламеты, эти отступники якобинцев, берут министров в этом самом обществе, которое их презирает и которое они ненавидят. Ответ прост. Смерть Леопольда вынудила их больше, чем когда-либо, прибегнуть к хитрости. Они сочли нужным указать королю средство ввести народ в заблуждение видимостью лжепатриотизма, беспрепятственно плести заговоры под покровом мнимых Аристидов, пользующихся доверием нации, и опозорить якобинцев в глазах народа. Двор рассчитывает подкупить всех членов нынешнего кабинета и не сомневается в том, что своими преступлениями они восстановят против себя общественное мнение, как и все их предшественники.
Все публицисты рассматривают образование якобинского министерства, как самое лучшее предзнаменование. Я не разделяю их мнения: в моих глазах опозоренные министры менее опасны, чем министры, пользующиеся доброй славой, обманывающие общественное доверие, покамест они его не погубят. Приспешники кабинета станут кричать о несправедливости и вменят мне в преступление это необоснованное осуждение новых уполномоченных короля. Не будем проявлять несправедливость, но остережемся проявлять •'52
•і 18 Жан Поль Марат
доверчивость и напомним принципы вечной истины, о которых мы никогда не должны забывать.
Я уже это говорил: все короли являются наглыми угнетателями или трусливыми лицемерами, терзаемыми честолюбием и пожираемыми страстью к господству; король-патриот — такое же химери ческое существо, как добродетельный злодей. Но уполномоченные государя всегда при нем: он их направлял и всегда будет направлять на выполнение своих планов, своих замыслов, своих злоумышлений. Отсюда следует, что они договорились с ним, принимая этот пост, или договорятся вскоре, иначе они будут в ближайшем будущем удалены. Таким образом, каждый министр, остающийся на своем посту и не разоблачающий кабинет, обязательно должен был продаться своему хозяину и изменить нации. Я жду этого испытания для новопришедших.
