Избранные произведения Том 2 - Марат Ж.П.
Скачать (прямая ссылка):
Оттого, что они склонялись перед обстоятельствами, они не стали вовсе менее опасными. Сердца их не изменились и остались злобными. Несмотря на их новую клятву, не ждите от них ничего другого, кроме пагубных постановлений и исполненных коварства законов. Они твердят вам о своем усердии и своей покорности, но стремятся лишь усыпить вас; прикрывая ваши глаза повязкой суеверного почтения, они закуют вас снова в цепи, разве только вы сами, устыдившись своей неразумной доверчивости, с яростью не восстанете против них. Но сможете ли вы это сделать? Ах, вы слишком наивны и трусливы! Не мешайте по крайней мере другим и предоставьте действовать простому народу. Он один заставит их исполнить свой долг. При первом же признаке всеобщего восстания они поспешат вернуться на покинутый ими ранее путь справедливости, а несколько военных экзекуций, проводимых время от времени у самых ворот сената, помогут им раз и навсегда избавиться от связей с королевским двором.
12 Зак. 614 '.178
Жан Поль Марат
Не существует благоразумного человека, который бы не согласился, что именно в этом — наиболее действительное средство восстановить порядок вещей и навсегда утвердить общественную свободу. Но, скажут нам малодушные патриоты, разве не является Национальное собрание, каким бы испорченным оно ни было,, нашим главным оплотом и защитой, что станется с нами, если оно будет распущено? Люди эти были бы правы тринадцать месяцев тому назад, когда государь еще являлся грозным деспотом, имел в своем распоряжении триста тысяч приспешников, нация еще находилась под ярмом, а самой столице, окруженной пятьюдесятью тысячами убийц, грозили ужасы кровавой расправы. Но в настоящее время, когда скипетр деспота разбит и когда почти все солдаты регулярных войск перешли на сторону отечества, а весь народ стоит с оружием в руках, разве следует нам бояться проявлять решительность и страшиться прямо указать, что мы не допустим более ни нового порабощения, ни обмана со стороны наших представителей *. Если бы во время обсуждения декрета об отсрочивающем вето Ри-кетти-старший 206, который его предлагал, был с позором изгнан из Национального сената, один этот акт справедливости избавил бы нас от пагубных декретов о военном положении; о независимости наших представителей; о марке серебром; о прямом налоге как условии для того, чтобы иметь право избирать и быть избранным; о сохранении откупов, пагубных налогов старого порядка и чрезвычайных трибуналов; о превращении Шатлэ в государственный суд; об огромных пенсиях, предоставленных братьям короля; о чудовищном по величине содержании, назначенном его жене 207; о плане угнетения, предложенном муниципалитетом; о праве заключения мира и объявления войны, о федеративной клятве 208, а также от множества других декретов, которые еще будут приняты относительно судебной власти, организации линейных войск и национальной гвардии.
* Вот как отнеслись очень многие депутаты к федеративному пакту. «Быть может, нас обманут,— говорили они громко,— но если мы это заметим, то горе им». «Друг народа»
179
Строгость, проявленная в самом начале *, избавила бы нас от необходимости прибегать к ней когда-либо. Осмелимся же выявить нашу силу, и все враги будут лежать у наших ног: они не смогут нам ответить силой, так как единственной их надеждой является мошенничество. Нам, следовательно, нет никаких оснований чего-либо опасаться, если только не самих себя, не своего собственного^ невежества, не своей доверчивости, своего слепого подчинения, своей суеверной почтительности. Останемся ли мы навсегда большими детьми? Наступит ли, наконец, время, когда мы раньше чем судить о людях, прежде всего постараемся отвлечься от всего того внешнего блеска, который их окружает; когда само звание представителя народа не будет служить предателям, им прикрывающимся, защитой от последствий всеобщего негодования; когда самый блеск власти не помешает видеть насквозь подлеца, который им прикрывался, а само великолепие возложенного на его голову венца не помешает видеть глупца, им украшенного? Наступит ли, наконец, время, когда дань нашего восхищения будет приноситься лишь талантам, а нашего уважения—добродетели?
* Если бы я являлся народным трибуном, поддержанным несколькими тысячами решительных людей, я ручаюсь, что через шесть недель конституция-была бы разработана; хорошо организованная политическая машина была бы пущена в ход и ни один плут не осмелился бы мешать ее действию; нация была бы свободной и счастливой; я ручаюсь, что еще раньше окончания одного года она стала бы цветущей и могущественной и осталась бы таковой до тех пор, пока я продолжал жить. И для всего этого мне не будет даже необходимости дейг ствовать. Моей всем известной преданности отечеству, моей приверженности к справедливости и моей любви к свободе будет для этого вполне достаточно. Все это уже сотни раз заставляло меня думать о низости г-на Мотье; с присущим ему искусством привлекать к себе солдат парижского гарнизона, если бы он обладал возвышенным сердцем, он смог бы превзойти Аристида и Трояна. Дл^ этого ему следовало лишь стать действительным другом свободы. Он, однако, вовсе не создан для славы и ищет лишь милостей двора; грязная душа, ты можешь еще прельщать слепую толпу, но тебе никогда не удастся покорить Друга народа — он уже давно вынес тебе свой приговор.
