Хетты и их современники в Малой Азии - Маккуин Дж. Г.
Скачать (прямая ссылка):
В период Среднего и Нового царств на хеттскую культуру сильное влияние оказала культура хуррито-лувийского населения юга и юго-запада Анатолии. Но-это культурное влияние — лишь одна из сторон воздействия. Подобно тому как в период Древнего царства хеттские цари носили в основном хаттские имена: Хаттусили, Мурсили, Телепину и т. п., в этот период цари* происходящие из хурритской династии, имели по два имени: одно, хурритское, они получали при рождении и другое, хеттское (хаттское),— по восшествии на престол. Хурритское влияние обнаруживается и в рельефах святилища Язылыкая. Через хурритов или непосредственно-из культуры этого народа хетты переняли и переложили, на свой язык целый ряд литературных произведений:, шумерский эпос о Гильгамеше, имеющий в целом месо-потамский первоисточник — сред нехеттский гимн Солнцу, хурритские эпосы (о царстве на небесах, «Песнь об Улликумми»), рассказы (об охотнике Кесси, о герое Гурпаранцаху — хурритское название р. Тигр), сказки (об Аппу и двух его сыновьях и другие).
Именно хеттским переложениям мы обязаны, в частности, тем, что многие произведения хурритской литературы не канули в Лету. Необходимо, однако, отметить* что хеттские переводы, как это имеет место в отношении гимна Солнцу, «не определяются полностью древнемесо-потамским первоисточником». «Другой существенной составной частью гимна были древнехеттские формулы* переводившие соответствующие хаттские («протохетт-ские») 26.
Одно из важнейших значений хеттской культуры заключается в том, что она выполняла роль посредника между цивилизациями Ближнего Востока и Греции. Согласно одной из точек зрения27, контакты осуществля-
28 См.: В. В И в а к о в. К архаичным формулам в хеттских гимнах.—«Archiv Orientalni». 1SI78, vol. 46, № Г, с. 7.1.
27 В. В. Иванов. Древнейшие культурные и языковые контакты 'Южнобалканского и Малоазийского ареалов.— «Доклады и сообщения советской делегации. III Международный съезд по изучению стран Юго-Восточной Европы» (Бухарест, 4—10 сентября 1974 г.). М., 1974, с. 1—29; он же. Древние культурные и языковые связи Южнобалкаиского, Эгейского и Малоазийского (Анатолийского) ареалов.— Балканский лингвистический сборник. М., 1977* с. il—39.
176
лись через западную часть Анатолии, где, возможно, с глубокой древности существовали ахейские (греческие) поселения. С последними связывается царство Аххиява, которое неоднократно упоминается в хеттских документах XIV—XII вв. до н. э. Важную роль в связях хеттского царства с ахейцами играло хуррито-лувийское население юго-запада Малой Азии.
Среди ряда аргументов, которые приводятся в обоснование контактов хеттов и ахейцев, отметим возможное участие хетта или лувийца Муртила в обучении ахейцев езде на колесницах, влияние на тип колесниц, известных по памятникам микенской эпохи и микенским табличкам, хеттских и хурритских (или митаннийских арийских) образцов колесниц28.
Особого внимания заслуживает влияние хурритских мифологических поэм на греческие мифологию и эпос. Предполагается, что оно осуществлялось через хеттские переводы. Не исключается и прямое хурритское влияние, в частности «через хурритских рапсодов в Угарите (Рас-Шамра) и на хуррито-лувийском юге Анатолии (во второй половине II тысячелетия до н. э.)»29. Посредническая роль именно хеттской традиции в этом процессе обосновывается рядом заимствований из хеттского, представленных в языке раннего греческого эпоса. Это гомеровское название крови богом ty,bP из хет. esfyar — «кровь»; противопоставление «языка богов» (к которому относится и название «крови» ' Ч&Р) и «языка людей» в греческом эпосе при соответствующем различении в хеттских текстах, переложенных с хаттского. Представления об особом «языке богов» и «языке людей» известны не только в греческой, но и в других индоевропейских традициях (древнеисландской, древнеирландской). Поэтому, по мнению В. В. Иванова30, по отношению к греческому это различение может быть объяснено не только воздействием хеттской традиции на греческую, но и продолжением в этой последней древних индоевропейских представлений.
Как возможные кальки хеттских образов (восходящих к соответствующим хаттским) или как непосредст-
28 Ср. иную точку зрения} П. М. Кожи и. Кносские нолесни-ды.— Археология Старого и Нового Света. М., 1966, с. 79.
29 В. В. Иванов. Структура гомеровских текстов..., с. МО.
30 В. В. И в а н о в. К типологии и происхождению гомеровского йзыка богов.— «Balcano-Balto-Slavica». Симпозиум по структуре текста. Предварительные материалы и тезисы. М., .1979i с. 10—11.
177
венные заимствования из хаттского в греческий (в результате контактов греков с хатти в Малой Азии) рассматриваются гомеровские персонифицированные образы Страха и Трепета, упомянутые в среднехеттском гимне Солнцу. Когда Солнце объезжало четыре стороны света, справа от него бежали Страхи, слева — Ужасы. Аналогию этому образу видят в тексте «Илиады», где Страх и Трепет запрягают колесницу бога Арея.
Сходства обнаруживаются между хеттскими текстами, переложениями соответствующих хаттских и хурритских и греческими мифами, зафиксированными в «Теогонии» Гесиода, греческого поэта VIII—VII вв. до н. э. Так, существенные аналогии прослежены между греческим мифом о борьбе Зевса со змееподобным Тифоном и хеттским мифом о сражении бога грозы со змеем. Имеются параллели между этим греческим мифом и хурритским эпосом о каменном чудовище Улликумми из «Песни об Улликумми». В этом последнем упоминается гора Хац-ци, куда переселяется бог грозы после первого сражения с Улликумми. Эта же гора Касион (по Аполлодору) ¦— место сражения Зевса с Тифоном.
