Хетты и их современники в Малой Азии - Маккуин Дж. Г.
Скачать (прямая ссылка):
• В. В. Иванов. Разыскания в области анатолийского языкознания. 3—8. «Этимология. 1976». М„ И978, с. 153—168. 10 Там же, с. Г54—155 и сл.
162
сторон которого стоят леопарды (или богиня держит на коленях двух леопардов).
Сопоставление «львиного места» с троном богини из Хаджилара и Чатал-Хююка может быть обосновано и хаттско-хеттскими билингвами. В одном разделе билингвы KUB II, 2, содержащей исключительно ценные сведения о культе священного царя у хаттов, говорится, что на ритуальный трон божество кладет (предназначенные для царя) одеяния, обувь и покрывало. Здесь «покрывало», вероятно, представляет собой шкуру, так как в аналогичных строках другой билингвы (1700/и) речь идет о возложении на сиденье (царя) шкуры льва и шкуры леопарда.
Образ ритуального трона хаттов, покрытого шкурой льва и леопарда, несомненно, имеет общие черты и с упомянутыми выше статуэтками из Хаджилара и Чатал-Хююка, «львиным местом» «Законодательства» Хаттусили I и представленными, например, в африканских культурах обрядами коронации, во время которых вождь, правитель становился или усаживался на шкуру леопарда.
¦В хеттской социальной организации исследователями выявлен целый ряд других элементов, унаследованных от хаттов. Это титулы хеттского царя, царицы, царевича и целого ряда придворных. Из хаттского заимствовано название дворца и некоторых строений при нем. Здесь речь идет не просто о заимствовании обозначений, а о влиянии хаттской социальной организации на хеттскую. Как считают некоторые исследователи, влияние хаттской социальной организации обнаруживается и в специфической иерахии царя и царицы в этом царстве. В иерархии царя и царицы в хеттском царстве, по-видимому, можно видеть продолжение хаттской традиции дуальной формы власти (с двумя царями — мужчиной-царем — хат. Katie и женщиной-царицей — хат. Kattafy), следы которой обнаруживаются и в городах-государствах периода ассирийских торговых факторий в Малой Азии.
Наследие хаттов продолжает ощущаться даже в поздний период истории хеттского царства. В частности, привлекает к себе внимание «царский» ритуал этого периода, связанный с «заменой» царя. У хаттов и хеттов царь рассматривался как символ плодородия коллектива и через определенное время его «заменяли». В отличие от сходных обрядов, практиковавшихся у многих народов мира, во время которых стареющего вождя (царя) уби-
163
шали, в поздних хеттских ритуалах, заимствованных из месопотамской традиции, царя подменял военнопленный или с этой целью использовали статую. Военноплен-аюго облачали в царский наряд и по завершении обряда изгоняли из города. На смену изгнанному «старому царю» вступал на престол «новый царь» (т. е. прежний дравитель). Согласно описанию одного такого ритуала, статую облачают в царские одежды, возлагают на голову диадему, вставляют в уши серьги, а ноги обувают в хаттскую обувь. Использование хаттской обуви в этом ритуале — архаизм, восходящий к древним хаттским обрядам «замены» царя.
Говоря о хаттах, Дж. Маккуин отмечает лишь то, что хаттский язык в структурном отношении сильно отличается от индоевропейских. Действительно, до сравнительно недавнего времени мало что было известно о генетической принадлежности хуррито-урартских и хаттского языков. В разное время высказывались гипотезы о родстве их с некоторыми кавказскими. В 1954 г. лингвистами— польским исследователем Я- Брауном и кавказоведом Г. А. Климовым — была выдвинута гипотеза о родстве хуррито-урартских языков с восточнокавказскими 3(куда относятся дагестанские и нахские: чечено-ингушские языки). Разрабатывая эту гипотезу, И. М. Дьяко-яов" отметил целый ряд фонологических, лексических ж морфологических сходств между хуррито-урартскими чи восточнокавказскими языками, показав тем самым вероятность их родства.
В 20-х годах швейцарским востоковедом Э. Форрером «была высказана гипотеза о родстве хаттского с западно-кавказскими языками (иначе — абхазо-адыгскими, -сюда относятся абазинский, абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский и убыхский языки). Эта гипотеза положительно оценивалась некоторыми востоковедами и кавказоведами, так как исследования хаттского, проведенные уже после Э. Форрера, показали типологическое сходство принципов структуры этого языка и абхазо-адыгских. Однако типологическое сходство, каким бы близким оно «й было, не доказывает родства. В самые последние годы В. В. Иванов на основе детального анализа хаттских текстов провел систематическое сравнение хаттского и абхазо-адыгских языков. В результате выявлены важные
11 Т. М. Р i а к о п о ? f. Hurrisch tmd Urartaisch. Muhchen. 1972, с. 161—il7il; 6и же. Хуррито-урартски'й и восточнокавк'азские языки.—Древний Восток. Вып. 3. Ер., 1978, с. 25—38.
.данные, свидетельствующие в пользу теории об отнесении хаттского языка к северо-западно-кавказским'12.
Существенным препятствием в решении проблемы внешних связей восточнокавказских и западнокавказских •языков является недостаточная исследованность самих .этих языков и их связей друг с другом. Согласно точке зрения, разделяемой рядом советских лингвистов-кавказоведов, восточнокавказские и западнокавказские языки родственны южнокавказским [т. е. картвельским — -грузинскому, мегрельскому, чанскому (или лазскому) и .сванскому] и образуют так называемую «иберийско-кав-казскую» семью языков. Однако западные кавказоведы считают, что родство «иберийско-кавказских»- языков не доказано. Аналогичный вывод высказывают и известные советские специалисты-лингвисты Г. А. Климов и Т. В. Гамкрелидзе. «В случае, если генетическое родство кавказских языков не удастся доказать, придется «ограничиться констатацией факта, что они представляют языковой союз»13,— пишет Г. А. Климов. Он же отмечает, "что «на вопрос о возможности использования абхазско-адыгских и нахско-дагестанских материалов при реконструкции картвельских прототипов необходимо ответить отрицательно, поскольку генетическое единство всех этих языков остается необоснованным»14. Согласно Т. В. Гамкрелидзе, «гипотеза родства между картвельскими и северокавказскими языками в настоящее время ?не является доказанной и научно обоснованной, поскольку методом сравнительного анализа не удается установить между этими языками системы регулярных фонемных соответствий, являющихся единственным рациональ-.ным критерием для допущения изначального родства ^языков, их происхождения из общего языкового источ-шика»1Б. По его мнению, одним из факторов, препятствовавших «развитию сравнительных штудий картвельских языков и установлению полной системы соответст-
