День мира - Линдорф А.
Скачать (прямая ссылка):
По ночам в каатинге, где много змей и где человека невольно охватывает страх, Клементе брал гармонику, и звуки ее прогоняли тоску и одиночество. Негр Фагундес рассказывал о подвигах и похождениях бандитов — он был раньше связан с жагунсо и убивал людей. Фагундес подолгу смотрел на Габриэлу своими серьезными кроткими глазами и поспешно вскакивал, когда она просила его сходить за водой.
Клементе играл для Габриэлы, но не осмеливался обратиться к ней. И вот однажды вечером она подошла к нему танцующей походкой и, сверкнув своими невинными глазами, завела разговор. Ее дядя неспокойно и прерывисто дышал во сне. Габриэла прислонилась к дереву. Негр Фагундес рассказывал:
— С ним было пять солдат — пять макак, которых мы прикончили ножами, чтобы не тратить зря патронов...
В темноте жуткой ночн Клементе остро чувствовал близость Габриэлы, но не находил сил даже взглянуть на дерево, к которому она прислонилась. Звуки гармоники затихли, голос Фагундеса громко раздавался в тишине. Габриэла прошептала:
— Не переставай играть, иначе они заметят.
Он заиграл мелодию сертана, в горле у него застрял какой-то комок, сердце замерло. Девушка тихонько запела. Уже была глубокая ночь, и угли костра умирали, когда она легла рядом с ним так, будто в этом не было ничего особенного. Ночь была такой темной, что они почти не видели друг друга.
С той чудесной ночи Клементе жил в постоянном страхе потерять ее. Поначалу он думал, что, раз так случилось, она уже не бросит его, пойдет с ним искать счастье в лесах края какао. Но вскоре он начал тревожиться. Она держалась, словно ничего между ними не произошло, вела себя с ним так же, как и с остальными. Габриэла всей душой любила смех и веселье, шутила даже с негром Фагундесом, всем улыбалась, и никто не мог ей ни в чем отказать. Но, когда наступала ночь, она, уложив дядю, приходила в далекий уголок, где устраивался Клементе, и ложилась рядом, будто весь день она ни о чем другом и не думала.
На другой день, когда Клементе почувствовал себя привязанным к Габриэле еще больше, когда ему казалось, что она стала частицей его самого, он хотел поговорить с ней о планах на будущее, но она лишь рассмеялась, чуть не издеваясь над ним, и ушла к дяде, который за последние дни все сильнее уставал и страшно похудел.
Однажды после полудня им пришлось остановиться: дядя Габриэлы был совсем плох. Он харкал кровью и уже не мог идти. Негр Фагундес перебросил его через плечо, как мешок, н нес часть пути. Старик задыхался, и Габриэла не отходила от него. Он умер к вечеру, когда у него пошла горлом кровь. Урубу * кружили над его трупом.
* Южноамериканский гриф.
И вот Клементе увидел ее сиротой, грустной и одинокой, нуждающейся в помощи. Впервые ему показалось, что он понял ее: она просто бедная девушка, почти девочка, которую нужно поддержать. Он подошел к ней и долго говорил о своих планах. Ему много рассказывали об этом крае какао, куда они идут. Он знал людей, которые вышли из Сеары без единого тостана, а всего через несколько лет приезжали погостить домой с карманами, полными денег. Так будет и с ним. Он хочет вырубать лес, сажать какао, иметь собственную землю, прилично зарабатывать. Только бы Габриэла пошла с ним, а когда там появится падре, они поженятся. Она покачала головой, она уже не улыбалась насмешливо, а лишь сказала:
— На плантацию я не пойду, Клементе.
Еще многие умерли в пути; тела их остались на дороге на растерзание урубу. Каатинга кончилась, начались плодородные земли, пошли дожди. Габриэла по-прежнему ложилась с Клементе, по-прежнему стонала и смеялась и спала, припав к его груди. Клементе становился все более мрачным. Он рисовал ей радужное будущее, но она только смеялась и качала головой, опять и опять отказывая ему. Однажды ночью он грубо оттолкнул ее от себя:
— Ты меня не любишь!
Внезапно, неизвестно откуда возникнув, появился, сверкая глазами, негр Фагундес с ружьем в руке. Габриэла сказала:
— Ничего, Фагундес.
Фагундес наклонил голову и ушел. Габриэла засмеялась, злоба в душе Клементе росла. Он подошел к ней, схватил ее за запястья, она упала на кустарник, оцарапав лицо:
— Я готов убить тебя, да и себя тоже...
— Почему?
— Ты не любишь меня.
— Дурак ты...
— Но, боже мой, что мне делать?
— Все это неважно...— сказала она и притянула его к себе. Сейчас, в последний день похода, растерянный я страстно влюбленный, он наконец решился: он останется в Ильеусе, откажется от своих планов, ведь ему нужно только одно — быть рядом с Габриэлой.
— Раз ты не хочешь идти на плантации, я постараюсь устроиться в Ильеусе. Правда, у меня нет никакой специальности, я ничего не умею, умею только землю обрабатывать.
Она неожиданно взяла его за руку, и он почувствовал себя счастливым победителем.
— Нет, Клементе, не оставайся. Зачем?
— То есть, как зачем?
— Ты шел сюда, чтобы заработать денег, купить плантацию, стать фазендейро. Это тебе по вкусу. Зачем же тебе оставаться в Ильеусе и терпеть лишения?
— Чтобы видеть тебя, чтобы мы были вместе.
— А если мы не сможем видеться? Нет, уж лучше иди своей дорогой, а я своей. Когда-нибудь мы, может быть, встретимся. Ты станешь богатым человеком и не узнаешь меня.— Она говорила спокойно, как будто ночи, которые они провели вместе, ничего не значили, как будто они были просто знакомы.
