День мира - Линдорф А.
Скачать (прямая ссылка):
В самом деле, ведь это была бы книга-эстафета, передаваемая из рук в руки одним поколением другому. Своего рода памятная вешка на всемирном пути человечества. Почему бы нет?
Я уверен, что, например, первая книга «День мира», вышедшая в 1935 году, с истинной полнотой раскрыла свое значение только сейчас, в наши дни. Нынешний молодой человек, прочитывая, перелистывая пестрые страницы небывалой по замыслу печатной панорамы одного дня мировой жизни, с величайшим любопытством и часто с волнением будет постигать творческое развитие обитателя Земли на протяжении одной ] четверти столетия со времени выхода редкостной книги. Он будет постигать это развитие, I сравнивая новую действительность с прошлым, говоря себе: так вот каким был мир только 1еще четверть века назад! Как же много и вдохновенно поработали мои старшие братья, отец и дед, если за это время так изменился мир! И что предстоит сделать мне, задумается он, в новую четверть века, чтобы мир изменялся еще быстрее и только к лучшему?
Подлинный смысл предпринимаемого дела состоит именно в сравнении. Понятия нового нет без сопоставления со старым. Мы отталкиваемся от старого, как от трамплина, делая прыжок в новое. Чтобы измерить взятую высоту, мы должны точно знать уровень, от которого производим отсчет. Статистика наших народнохозяйственных планов без слов доказывает нам познавательную роль сравнения для понимания происходящего в жизни.
Горький обладал историческим мышлением в необыкновенной мере. Если он прямо не сравнивал «век нынешний и век минувший», то это сравнение он всегда давал почувствовать в подтексте своих работ.
Рост великана новой истории нашей страны — советского труженика-строителя — особенно ярко виден, если взор обратится за сравнением к былой Руси, изваянной точным резцом Горького. От малых фактов тогдашней современности, наблюденных великим мастером, он приводит нас к обобщенному факту всероссийского бытия, заключавшего в себе неизбежность победы рабочего класса. Было, есть, будет — таков путь познания мира.
Твердая вера в значение фактов действительности для воспитания нового человека была свойственна Горькому, и вряд ли какой другой писатель столь часто внушал читателю: наблюдай, сравнивай и учись на опыте жизни!
В самом начале тридцатых годов я долгое время жил в Швейцарии. Этому времени я обязан новым, после двадцатых годов, оживлением переписки с Алексеем Максимовичем. Он жил в Сорренто, еще только готовясь окончательно переехать в Москву. Как-то, ради шутки, я послал ему две-три заметки из германской прессы, характеризовавшие.
10
«воззрения» европейского мещанина с чрезвычайной стороны. Горький быстро отозвался — заметки позабавили его, и он, уже с серьезной настойчивостью, просил меня «снабжать» его подобного рода фактами, которые могли пригодиться для задуманной оригинальной книги.
Речь и шла в письме о замысле издания «Дня мира» — одного из тех примечательных предприятий, которые возникали в начале тридцатых годов благодаря безустальной инициативе Горького.
Убежден, что, замышляя «День мира», Горький ясно предвидел интерес к этой книге в далеком будущем, а не только ее злободневное значение. Живое чувство истории не покидало его ни на минуту. Он отлично знал цену факта, работающего на современность. Но он непоколебимо верил, что факт, удаляясь, уходя в прошлое, не умирает, а продолжает работу для будущего, формирует, учит, воспитывает человека, зовет его не к возвращению вспять, а- к возведению на земле новой жизни, к украшению земли, как любил говорить Горький.
Надо сказать, первая книга «День мира» родилась не вдруг. Она потребовала большой подготовительной работы. Надо было, так сказать, мобилизовать силы в «мировом» масштабе. Выбор, фиксирование определенного дня, события которого, дела, планы, надежды, мечты должны были составить панораму книги,— это было, конечно, самой нетрудной задачей. Но расставить необходимые посты во множестве стран на всех континентах, обязав людей взять на себя долг «уловителей» фактов установленного дня, и затем собрать, рассмотреть, обработать тысячи рукописей, тысячи газетных вырезок, кипы журналов, книг, документов — тут понадобились силы и таланты, воля и энтузиазм одареннейших организаторов.
Надо помнить, что выход «Дня мира» означает собой достойную уважения сплоченность советских литераторов, журналистов, на долю которых ложится основная ответственность за удачу и успех большой книги. Предстоит пробудить интерес к идее книги среди широких читательских кругов — в среде ученых и молодежи, рабочих и художников, общественных деятелей, инженеров, техников, колхозников, агрономов.
Везде и всюду должно стать известным, что день 27 сентября 1960 года избран быть вехой в хронике фактов мировой жизни нашего времени, удивительного по богатству исторических событий, по стремительности темпов, по силе борьбы за свободу наций и за всеобщий мир на земле!
ИЗВЕСТИЯ, 10 сентября 1960 года,
•
Теперь, когда книга вторая «День мира» собрана из тысяч больших и малых частиц, подобно кораблю, построенному тысячами рук на сотнях предприятий, и, как корабль, выходит в дальнее плавание, да позволено мне будет сказать редкостному коллективному труду: в путь добрый! В путь добрый по всем широтам земного шара, в путь добрый к читателю, где бы ни обретался он на древней и вечно молодой нашей планете!
