Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> История -> Линдорф А. -> "День мира" -> 226

День мира - Линдорф А.

Линдорф А. День мира — М.: Известия, 1961. — 800 c.
Скачать (прямая ссылка): denmira1961.djvu
Предыдущая << 1 .. 220 221 222 223 224 225 < 226 > 227 228 229 230 231 232 .. 635 >> Следующая

Чего же добиваются взрослые? Последовательны ли они? Задумаемся над этим. Они сами покупают детям книги о бабе-яге, а потом требуют от них декартовских методов познания. Я сомневаюсь в правильности этого.
Перечислим главных действующих лиц: Марек, его отец, черный, длиннорукий мальчишка и слесарь. Начнем с отца. Почему он созвал суд? Почему обвинил сына? Отец Марека искал виновника исчезновения мяча, потому что в его сознании твердо сидело убеждение: если мяч исчез, то значит был некто, кто этого желал.
Следовательно, трагедия Марека заключалась не в том, что пропал мяч, а в том, что его отец был сторонником такой систематизации мира, согласно которой у каждого факта есть автор. Отца Марека не удовлетворило бы .объяснение, что множество фактов вытекает из игры обстоятельств, которые часто исключают индивидуальные намерения. О, нет, такую концепцию отец Марека не принял бы уже потому, что в ее свете пост директора главка тоже мог бы считаться результатом игры обстоятельств.
«Чудес на свете нет,— думал отец Марека,— мяч пропал потому, что кто-то его взял. Ковальский перестал быть директором потому, что им стал я. Никаких загадок не существует, есть причины и следствия, мнр представляет собой рациональную систему; только в таком мире можно воспитывать человека». Такова точка зрения отца Марека. Взрослые требуют внешних подтверждений своих убеждений, жертвой этих требований и стал Марек. Самый маленький, самый слабый и наименее сознательный, он был идеальным кандидатом в обвиняемые. Все сразу это почувствовали.
Все, кроме Марека. Сначала он думал, что достаточно отрицать вину. Он ведь действительно не брал мячика. «Может быть, его взялн ' гномы,— думал он,— или лис Микита, я в зто не вхожу. Но наверное не я». Понемногу он' начал понимать, что вопрос принимает дурной оборот: дело было не в мяче, а в его воспитании. Говоря «нет», он ставил под вопрос не столько факт пропажи мяча, сколько аргументы отца о вредности лжи и упрямства. Твердя свое «я не брал», он возражал против обвинения, но это звучало как отрицание принципа. Постепенно он сообразил, что если лис Микита не отдаст мяча, он, Марек, пропал. И он задрожал. Он не хотел оказаться вне закона.
В такой момент в психике обвиняемого обычно наступает кризис. Истомленный вопросами, он наконец начинает понимать, что ложное обвинение — это лишь предлог, которым
НИКОЛА ФУРНАДЖИЕВ
Борьба
воспользовался мир для выявления его истинной вины. Несправедливость обвинения не имеет значения, гораздо важнее содержащиеся в нем намеки на прошлое человека.
Оставшись один в темной комнате, Марек через некоторое время понял, что он действительно виноват. Он не брал мяча, но зато в течение нескольких лет своей жизни сделал много зла. Ему вспомнилась доска, которую он намазал клеем (это была особая доска в известном месте, н мазать ее клеем ни в коем случае не следовало), и один приятель, которого он слишком долго не выпускал из мусорного ящика. Потом он вспомнил о том, чего он, правда, не делал, но зато часто воображал. Например, оскальпирование сторожихи кухонным ножом. Человек с такими наклонностями, конечно, способен украсть мяч.
Лежа в темноте, Марек понял, что мир требует от него общего искупления вин, нагромоздившихся в течение нескольких лет, и этим искуплением было признание вины в деле о мяче. Надо было лишь признать мяч неким символом и произнести короткое «да». Марек готов был все это сделать. «Кто знает,— думал он,— а может быть, я и вправду его взял». Он почувствовал, что мяч свидетельствует против него, что он — на его совести. И ему стало страшно.
Представьте себе его положение. В нем произошел моральный перелом, он увидел совершенное им зло и решил его искупить. Он пришел уже к этим окончательным выводам, когда вдруг понял, что все рушится: мяч! Где же мяч? Ведь ему придется сказать, что он с ним сделал...
Взрослые требуют правды, а мир задает загадки. Марек об этом знал. Он хорошо знал логику отца и ехидство гномов. Отец будет спрашивать, где мяч, а гномы (или лис Ми-кнта) будут умирать со смеху. Так уж устроен этот мир. Марек в отчаянии закрыл глаза. Вздохнул, после чего начал соображать, что ответить отцу.
Существовала лишь одна возможность: надо было представить ему деятельность гномов прн помощи доходчивых, соответствующих ходу его мысли, понятий и образов. Конечно, это будет несколько деформированный образ, тут-снова придется произвести психологическую операцию и прибегнуть к символам и аллегориям, но Марек уже научился это делать.
Он улыбнулся в темноте. Вымысел — он уже это ясно понимал — как бы корректирует действительность. Надо создать фикцию, чтобы можно было жнть в этом мире.
И так появился третий персонаж драмы: черный мальчишка, который утащил мяч.
Четвертый персонаж — слесарь. Это самый простой, не требующий комментариев образ. Он просто пришел выполнить работу. К счастью, в мире взрослых не все функционирует идеально. Время от времени лопаются трубы, и тогда приходит слесарь.
Но слесарь не всегда приходит в нужную минуту...
Ждала, И только сумерки упали на крыши, на деревья, на жнивье, как вдоль плетня тотчас же застучали обувки деревянные ее.
Предыдущая << 1 .. 220 221 222 223 224 225 < 226 > 227 228 229 230 231 232 .. 635 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed