Эпоха крестовых походов - Лависса Э.
ISBN 5-8138-0196-0
Скачать (прямая ссылка):
* Сип^аЮг {лат). — медленный, осмотрительный, осторожный человек. — (Ред.)
648
занимал бесконечными переговорами о соединении церквей, предлагая признать супрематию римской курии, если папа перестанет оказывать поддержку Балдуину. И, может быть, его предложение было искренно, потому что он страстно желал Константинополя. Своей дипломатией и военными успехами Ватацис подготовил завоевание Византии; он только мельком увидел обетованную землю. Он умер в 1255 г.
Воцарение династии Палеологов. Плоды его трудов суждено было пожать не его сыну, Феодору Ласкарису, а узурпатору, захватившему престол после смерти последнего. Будучи замешан в интригах против Феодора Ласкариса, честолюбивый Михаил Палеолог сумел оправдаться. Затем, когда Феодор умер (1258), оставив одного 8-летнего сына, Иоанна Ласкариса, Михаил возмутил латинских наемников, которыми он командовал в качестве коннетабля. Опекун юного императора, Музалон, был оторван от алтаря и разрезан на такие мелкие части, что их пришлось собирать в мешок, чтобы похоронить. Михаил сделался опекуном, а затем и соправителем императора; на вычеканенных им монетах он изображен с ребенком-императором на руках. Однако, венчаясь на царство в Никее (1259), он не счел нужным короновать и своего питомца. Когда позднее, взяв Константинополь, он вторично короновался в храме св. Софии, о внуке Ватациса уже не было и речи.
Михаил VIII. Михаил Палеолог, по крайней мере, искупал свое честолюбие замечательными военными способностями и необыкновенно искусной, истинно национальной политикой. Когда к нему явились послы Балдуина II с просьбой вернуть Фессалонику, он ответил, что не оставит им и Константинополя. Он прибавил: «Если латиняне хотят и впредь жить в нем, пусть они платят мне дань». Разбив при Пелаго-нии эпиротов и морейских франков (1258), он заставил Ги-льома Ахейского выдать ему важнейшие из его крепостей. Затем он лично отправился во Фракию, взял Селимбрию и осадил Галату. Успехи татаро-монголов в Малой Азии заставили его вернуться туда и заключить с латинянами перемирие на один год. Государство сельджуков, служившее отрадой Греческой империи с востока, было разрушено; иконийский султан Рокн эд-Дин явился со своим гаремом искать убежища в Никее. Михаил оказал побежденному радушный прием, чем приобрел славу великодушного человека; втайне он вел переговоры с победителем и сумел отвратить нашествие.
649
Взятие Константинополя греками (1261). Так как
Константин Тех, один из последних царей Болгарии, отказался признать Михаила, то Михаил послал во Фракию цезаря Алексея Стратегопула. Срок перемирия с латинянами еще не окончился, поэтому Стратегопул, проходя близ Константинополя, мог только навести справки о положении дел в столице. Он вел с собой только 800 всадников и небольшое пехотное войско, но лишь только он высадился в Галлиполи, как к нему присоединилось 20—25 тысяч греческих и куманс-ких добровольцев. Они сообщили ему, что весь венецианский и французский гарнизон Византии отплыл за 40 миль оттуда к черноморскому берегу с целью завоевать Дафнусий. Его разведчики, приблизившись под прикрытием ночи к столице, встретили в поле крестьянина. Они спросили его, как он мог выйти из города, когда ворота заперты. Он ответил, что его дом стоит близ стены и имеет подземный ход наружу. Цезарь, не решаясь брать на себя ответственность такого важного предприятия, медлил воспользоваться этим благоприятным случаем. Наконец, он отобрал пятьдесят смельчаков и велел им спуститься ночью в подземный ход. Проникнув в город, они топорами разбили одни из ворот и впустили остальное войско, которое разбудило жителей криками: «Победа императорам Михаилу и Иоанну!» Греческое население тотчас перешло на сторону цезаря; немногие латиняне, пытавшиеся оказать сопротивление, были перебиты. Балдуин II, живший тогда во Влахернском дворце, едва успел сесть в лодку; он забыл даже императорские инсигнии, которые и были отнесены к цезарю, Латинский флот, узнав о происшедшем, изо всех сил спешил от Дафнусия к столице: находившиеся на нем 6 тысяч воинов превосходили небольшую армию цезаря не только числом, но и мужеством. Ввиду этого греки подожгли кварталы, обитаемые латинянами, надеясь, что даф-нусская армия бросится спасать погорельцев. Эта хитрость удалась, и латиняне, которым больше нечего было защищать в Византии, не хотели подвергнуться опасности сомнительной битвы.
В Европе заговорили о крестовом походе; Урбан IV проповедовал поход против схизматиков, а венецианцы и мо-рейские бароны начали войну с ними. Балдуин II умер в 1272 г. Грозным наследником его притязаний являлся Карл Анжуйский, король обеих Сицилии, стремившийся во что бы то ни стало осуществить замыслы своих норманнских предшествен-
650
ников и незадолго перед тем выдавший свою дочь Беатрису за Филиппа, сына Балдуина И. Сильно обеспокоенный Михаил VIII поспешил занять римскую курию, по-видимому, очень искренними переговорами о соединении церквей. Он нашел хорошего партнера в Клименте IV, который опасался честолюбивых замыслов Карла Анжуйского. Как раз в то время Карл снаряжал флот в Брундизии, откуда рассчитывал идти на Диррахий. Смерть Людовика Святого заставила его отсрочить экспедицию. Григорий X также очень благосклонно выслушивал предложения Михаила VIII. Вопрос о соединении церквей был, по-видимому, близок к разрешению; на Лионском соборе (1274) послы императора присоединились к «процессии Святого Духа» и признали супрематию папы. В самом Константинополе Михаил VIII встретил энергичное сопротивление со стороны большей части духовенства, которую поддерживала почти вся нация. Он вынужден был сменить сряду трех патриархов, самому сделаться богословом и рассуждать о «процессии», подвергать пыткам упорных противников унии, бороться с сестрой Евлогией и почти со всей своей фамилией, следить за эпирскими князьями, которые не преминули выступить в качестве защитников православия, и обуздывать своих генералов, предпочитавших «изменить императору, чем Богу». Его переговоры с Римом про-, должались и при Иоанне XXI и Николае III, которые также относились враждебно к Карлу Анжуйскому, но не без удовольствия видели, как страх перед его могуществом заставляет греческих императоров смягчаться. Роль, которую взял на себя Михаил V111, становилась невыносимой. Почин разрыва исходил от римской курии. Француз, преданный Карлу Анжуйскому, Симон де Бри был избран папой под именем Мартина IV. Он грубо принял послов Михаила, обозвал его поведение обманом и лицемерием, позволил себе даже порицать гонения на упорных, но, по крайней мере, искренних «схизматиков» и в конце концов отлучил его от общения с католической церковью. Теперь, казалось, уже ничто не могло предотвратить удар, который собирались нанести Греческой империи Карл Анжуйский, его зять, «император» Филипп, и Венеция. Три тысячи латинян, высадившись в Эпире, двинулись на Фессалонику. Михаил VIII выставил против них более значительные силы, истребил часть этой армии в целом ряде мелких стычек и засад и, наконец, забрал в плен весь остаток ее вместе с ее военачальником Руссо де Сюлли
