Жизнь замечательных людей: Константин Павлович - Кучерская М.
Скачать (прямая ссылка):
265
шую часть своей жизни на образование войск, к сожалению, обративших свое оружие против своей родной страны. Моя общественная роль кончена; после всего того, что случилось со мною в последнее время, никакое командование не прельщает меня»66.
5 (17) декабря император выпустил прокламацию, которая была распространена по Царству Польскому. Николай обещал простить и забыть все, если поляки добровольно покорятся, освободят русских пленных, восстановят Административный совет, вернут в арсенал разграбленное оружие. Прокламация вызвала насмешки не только у поляков, весьма скептически отозвался о ней и великий князь Константин. Он указывал Николаю на то, что и сам ясно видел, — слишком поздно.
Тем не менее спустя неделю, 12 (24) декабря, император подписал манифест, в котором говорилось о примирении с теми, кто вернется к исполнению долга. Стоит ли говорить, что и манифест не произвел на поляков никакого впечатления. 6(18) декабря в варшавском Королевском замке открылось заседание срочно созванного сейма, а 13 (25) января 1831 года сейм объявил династию Романовых низложенной с польского престола. В ответ в тот же день русские войска пересекли границу и вступили на территорию Царства Польского. Константин Павлович ненадолго покинул княгиню Лович, которая находилась в Белостоке и после всех лишений и мучительного перехода чувствовала себя не совсем здоровой.
Главнокомандующим русской армией был назначен фельдмаршал Дибич, Константину поручено было командование резервами. Русская армия двигалась к Варшаве. 6(18) февраля она сосредоточилась около местечка Грохово, находившегося на подступах к знаменитой Праге, предместью Варшавы.
13 (25) февраля произошло сражение, которое могло бы решить все. Обе стороны несли многотысячные потери, но силы русских превосходили польские в три раза. Хлопицкий был ранен, и его унесли с поля боя; генерал Радзивилл, принявший на себя командование, трепетал и уже готов был к побегу. Наконец польские войска дрогнули, в тылу их был единственный мост через Вислу, по которому и началось отступление. «Жители Варшавы, следившие с возвышенного берега реки за ходом сражения, были устрашены постепенным приближением гула канонады. Множество приносимых с поля сражения раненых, рассказы беглецов — все это повергло их в ужас и смятение, национальная гвардия побро-
266
сала мундиры и смешалась с населением; не много нужно было усилий, чтобы привести город в повиновение русскому правительству...»67 В Варшаве уже обсуждали, кто войдет в депутацию, несущую победителю ключи.
Как вдруг свершилось чудо. У поляков наверняка существуют свои благочестивые легенды о том, кто же на самом деле помог им в тот гибельный час. Внезапно русские пушки смолкли, а преследовавшие поляков русские войска прекратили движение — Дибич остановил наступление. И в какой момент! Когда до русской победы оставались минуты.
Польская армия была спасена. Польскую артиллерию аккуратно перевезли по тому самому мосту через Вислу. 8 тысяч русских погибли зря. То, что поляков пало в сражении в полтора раза больше, служило малым утешением. Момент был упущен, лед на Висле вот-вот должен был тронуться, и переправа на левый берег делалась невозможной; не теряя времени, поляки взялись за спешную реорганизацию армии.
Николай писал Дибичу изумленные письма, и фельдмаршал даже не оправдывался, император был совершенно прав. Отставка Дибича была делом самого ближайшего будущего (генерал Паскевич уже готовился занять его пост), но Дибич успел умереть прежде — 29 мая (10 июня) фельдмаршал скончался от холеры. На смертном одре он говорил о своей неискупимой вине перед Россией, о том, что в решительную минуту атаки напрасно послушался «пагубного совета» «одного генерала». В этом предсмертном признании кроется ключ к загадочному приказанию. Дибич не назвал имени генерала, давшего ему гибельный совет, однако кому еще, кроме брата царя, мог повиноваться главнокомандующий армией? В своих мемуарах А. X. Бенкендорф не сомневается в том, что совет остановить наступление русской армии Дибичу подал именно Константин Павлович. Записки Эразма Ивановича Стогова, описывающие ход Гроховского сражения со слов его участника, подтверждают ту же версию.
«Полы у палатки были подняты, Дибич перед палаткой сидит на барабане, пригнулся к коленям и грызет ногти правой руки; заметно, что он слышит каждый выстрел; штабные, адъютанты, ординарцы — все разосланы. Говорили, что сражение к концу, поляки разбиты. При палатке Дибича оставался я один. Вижу: галопом едет великий князь Константин Павлович, подъехал и громко сказал: «Фельдмаршал, поздравляю вас с победой!» — Дибич будто не видит, не пошевелился и продолжал кусать ногти. Я думал, не хватил ли он чересчур. Великий князь громко говорит: «Фельдмаршал, поляков режут, как баранов! Фельдмаршал, милосердия!» —
267
Дибич не пошевелился. Великий князь вспылил: «Фельдмаршал, с вами говорит старший брат вашего государя!» — Дибич, точно кто ткнул шилом, быстро вскочил, руку к шляпе и проговорил: «Что угодно приказать вашему высочеству?» — «Прекратите резню!» — Дибич обернулся к съехавшимся штабным и адъютантам и повелительно скомандовал: «Отбой на всех пунктах»68.
