Жизнь замечательных людей: Марина Мнишек - Козляков В.
ISBN 5-2З5-02790-6
Скачать (прямая ссылка):
Поси іьский двор в Москве. С гравюры XIlI в.
Шіриарх Иінагий. Портрет из «Титучярпика» 1672 г.
Никольские ворота Китай-города.
Венчание Марины Мнишек в Кремле. Картина из Втиневецкого замка. Фрагмент.
Царь Василий Иванович Шуйский. Патриарх Гсрмоген.
Портрет из «Титупяриика» 1672 г. Портрет из «Титулярника» 1672 г.
Спасо-І Ірсображеиский собор в Ярославле. XVI век. Фото автора.
ЛжедмнтриіІ Il (Гушинский вор). Подпись и печать Лжедмитрия II Польская гравюра конца WlI в. на і рамо ге от 12 апреля 1609 года.
«Второе венчание» Марины Мнишек в Тушинском лагере. Картина из Вишневецкого замка. Атрибуция автора.
«Царь Дми і рий Иванович», Марина с сыном Иваном на руках и Юрий Мнишек. Польская гравюра. Начало XIX в
Письмо Марины Мнишек Я. II. Санеге. 16/0г. Библиотека Академии наук в Кракове. Фрагмент.
.г* f
«П'ОЧ: :.).^і::^;і/гі .iC4i*.i л/.чї.'.л.'О УО?СМІ
. ; ^ ff A Ie?->
.'zr'vt'Ki *f tf&nc Дг nkr. rSzv^iKX *a! -1<.Сл ~t OU-
Г?ч**'4Л )Ut*!*42tC ¦JbZWIi M&ifW* tcpW-i «n^ «
Марина Мнишек возбуждает калужан к мести за емеріь Yy шинского вора. А. Шсцлемань.
«Башня Марины Мнишек» в Коломне. Гравюра MX в
Михайловская приказная изба. XVII в. Фото автора.
«MapuHKiuia башня». Кочомна. Фото автора.
данно проявил недюжинное присутствие духа: «Он же про-тиву вопросов на постриганий ответу не даяше и глаголаше им: "несть моего желанья и обещанья к постриганню"». Положенные клятвы произнес вместо него другой человек, князь Василий Тюфякин. Патриарх Гермоген наотрез отказался признать законность пострига, совершенного помимо воли. По-прежнему он называл царя Василия Шуйского «мирским имянем, царем, а тово князь Василья (Тюфяки-на. — В. К) проклинаше и называше его иноком»68.
Информированный автор «Нового летописца» со временем мог внести многие детали, отсутствовавшие в современных источниках. И наоборот, окружные (рассылавшиеся во все города) грамоты и записи разрядов о сведении с престола царя Василия Шуйского позволяют оценить, что потом «забылось» в этой истории. А «забылось» как раз то, что в такие минуты никому доказывать не надо. В 1610 году всем была очевидна неспособность царя Василия Шуйского успокоить страну. Оказывается, с призывом оставить трон к царю Василию Шуйскому обращались все, в том числе и патриарх Гермоген с Освященным собором, и Боярская дума со служилыми и посадскими людьми. В своей челобитной, обращенной к царю Василию Шуйскому, они писали, «штоб он государство отставил, а при ево государстве смуте не престать и крови крестьянской не унятца, во всех городех всякие люди ему загрубили и служить не хотят»69. В окружных грамотах лаконично упоминались лишь основные события — прежде всего оставление царского престола Василием Шуйским 17 июля 1610 года «по челобитью всех людей», указывавших ему на неутихающую «межусобную брань». О Шуйском говорилось скупо: царь «съехал на свой на старой двор и ныне в чернцех». Уже через три дня после этих событий была сформулирована главная идея общей борьбы против Лжедмитрия II: «Что нам всем против воров стояти всем государьством заодно и вора на государьство не хоте-ти». Все города и люди Московского государства призывались быть «в соединенье», «чтоб наша православная крестьянская вера не разорилась, и матери бы наши и жены и дети в латынской вере не были»70.
Накануне сведения царя Василия Шуйского с престола бояре еще пытались договориться со сторонниками бывшего тушинского «царика». В «Новом летописце» сообщается: «Начаша съезжатися с воровскими полками уговариватца, чтоб они отстали от Тушинсково: "а мы де все отстанем от Московского от царя Василья14. Тушинские ж воры лестию им сказаша, что отстанем, а выберем сопча государя». Автор
9 В. Кохпяков
257
летописи приводил это известие для того, чтобы осудить «изменников» царя Василия, вздумавших договариваться с обманщиками. Начавшие «владети» в столице бояре стали «посылать к тушинским, чтобы оне Тушинсково вора своего поймали: "а мы де уж царя Василья с царства ссадили"». Однако бывшие тушинцы только поглумились над неразумием бояр: «И те посмеяшеся московским людем и позоря-ху их и глаголаху им: "что вы не помните государева крест-ново целования; царя своего с царства ссадили; а нам де за своево помереть"»71.
Но сторонники калужского «царя» недолго были единственной стороной, с кем пытались договориться в Москве. Уже 24 июля (3 августа) под столицу из Можайска подошел гетман Станислав Жолкевский, извещенный о сведении царя Василия Шуйского с престола. В свою очередь, коронный гетман послал донесение об этом королю Сигизмунду III под Смоленск. Жолкевский тоже подтверждал, что в Москве «все поклялись не принимать на царство вора, называющего себя Димитрием, а напротив биться с ним». Действительно, в крестоцеловальную запись боярскому правительству во главе с князем Федором Ивановичем Мстиславским были включены слова: «Вора, кто называется царевичем Дмитре-ем, на московское государство не хотети»72.
Лагерь гетмана был «на Хорошевских лугах на Москве реке», или «в миле» от столицы «против Нехорошева», как переиначил название этого места Иосиф Будило. Очень показательно, что согласно донесению самого гетмана Станислава Жолкевского жители столицы приняли сначала его войско за сторонников Вора и открыли стрельбу. Но как только недоразумение выяснилось, началось братание «русской стражи» и тех «бояр», которые находились с гетманом после присяги под Царевом Займищем («и начали с теми русскими разговаривать, здороваясь и со слезами обнимая друг друга»).
