История и культура древнерусского города - Кобрин В.Б.
ISBN 5—211—00286—5
Скачать (прямая ссылка):
Сходство с существующими памятниками имеют рисунки церквей Иоанна Милостивого на Воскресенской улице в Людином конце (0—II. 882) и Власия на Волосове улице (0—П. 717). Обе церкви показаны с восьмискатными покрытиями. В каждом фронтоне последней из них четко прорисованы трехлопастные завершения, бывшие у храма ранее XVI в.22
Можно признать верным образ церкви Фрола и Лавра в Заго-родском конце (0—1. 453). Одноглавая постройка с щипцовым завершением повторяется и на иконе XVI в. «Видение пономаря Тарасия» на списке, который был опубликован в полном виде и в деталях П. Л. Гусевым 23. Принципиальную близость на этой же иконе и в Лицевом своде обнаруживают изображения церкви Якова в Неревском конце24. В обоих случаях одноглавое здание имеет щипцовую кровлю и притвор.
Бесспорно, самым величественным архитектурным сооружением Торговой стороны был Николо-Дворищенский собор. (1113), который своими формами ориентировался на Софию. На миниатюре (0—II. 666) собор пятиглавый, трехнефный, с позакомарным покрытием. Дошедшая до нашего времени постройка утратила закомары и сохранила только одну главу. Установлено, что под кровлей скрыты основания еще четырех разобранных глав 25.
141
Пятиглавая в Лицевом своде и церковь Бориса и Глеба в Плотниках (0—I. 728), сохранившаяся доныне. Но приведенная миниатюра относится к 1377 г., когда было возведено первое каменное здание этой церкви. По всей вероятности, церковь того поколения имела одну главу и восьмискатное покрытие, как и другие постройки второй половины XIV в., а пятиглавой она стала уже в 1536 г.26 Внешний вид этого храма дает определенные основания для того, чтобы поставить под сомнение тезис А. В. Ар-циховского, поддержанный О. И. Подобедовой, о копировании художниками Лицевого летописного свода XVI в. местных лицевых сводов 27. Конечно же, ни о каком-либо древнем источнике здесь речи быть не может.
Отражение реальных новгородских построек угадывается в рисунках церквей: Знамения на Ильине (0—I. 481), Федора Стра-тилата на Федоровой улице (0—I. 517) и Михаила Сковородско-го монастыря (0—I. 486 об.; О—П. 772 об.). Здесь последовательно воспроизводится традиционный тип новгородского храма без попытки индивидуализировать облик каждой из них.
Несколько отличаются друг от друга изображения собора Ан-тониева монастыря, который показан и трехглавым (0—I. 564 об.; 723 об., 728), и четырехглавым (Г. 42 об.), где одна из глав заметно выделяется своими размерами (рис. 3). На самом деле собор имеет три главы: две — над основным объемом, третья — над лестничной башней. Видимо, «нестандартный» (с точки зрения художника XVI в.) вид храма иногда заставлял его путаться, поэтому в отдельных миниатюрах он и добавлял четвертую главу. В то же время миниатюрист «усредняет» и нивелирует особенности храма. Необходимо отметить, что трехглавым Антониев собор показан и на иконах конца XVI в.: «Антоний, римлянин, плывущий на камне» 28 и «Видение пономаря Тарасия» 29, правда, в них башня как-то отмечена. В изображении этого же монастыря интересна и надвратная церковь Сретения (0—I. 564 об.), не до< шедшая до нас. Она показана гораздо детальнее, чем на уже названной иконе «Видение пономаря Тарасия». Сооруженная в 1365 г. восьмискатная церковь опиралась на высокий четверик, расчлененный пилястрами на четыре прясла. В нижней части четверика имелись двое ворот — для пешеходов и для транспорта. Столь осмысленное, подробное изображение может иметь одно объяснение — прекрасное знание художником этой надвратной церкви.
Трехглавым обозначен в Лицевом своде собор Юрьева монастыря (Г. 23 об.; Л. 695 об.). Здесь, так же как и в соборе Анто-ниева монастыря, лестничная башня не выделяется. Отмеченные его три главы на фоне преимущественно одноглавых новгородских храмов говорят о том, что о его своеобразии художники все-таки были осведомлены.
Помимо информации об архитектурных сооружениях в отдельных случаях миниатюры содержат некоторые намеки на строителей построек. В частности, иллюстрируя летописное сообщение
N2
Рис. 3. Антониев монастырь. 1365 г.
о возведении церкви Луки на Лубянице в 1207 г. (Л., 639 об.) и собора в монастыре Варвары (Л. 849), миниатюрист облачает руководителей строительства в широкополые шляпы. В таких шляпах, как отмечал А. В. Арциховский, в Лаптевском томе изображаются иностранцы. Постараемся на основе собственных наблюдений несколько расшифровать круг возможных создателей названных построек. В шляпах такого покроя встречаются чудь (Л. 750 об.), «римляне» (Л. 912; Ш. 732, 795 об.), жители Риги (Г. 249), «немцы заморские» (Г. 285 об.). Разумеется, этот перечень не исключает другие варианты. Из многих тысяч миниатюр Лицевого свода только еще на одной (Л. 838) создатели церкви Воздвижения на Торгу (1218) во Владимире также имеют аналогичные шляпы. Это была первая церковь на Владимирском торгу.
Можно допустить, что информация о строителях всех этих церквей каким-то образом связана. Во всяком случае, этому способствовала историческая ситуация того времени. Известно, что церковь Воздвижения была сооружена при князе Константине, выступавшем в 1216 г. в битве на реке Липице в союзе с новгородцами против своих братьев30. Вполне правдоподобно, что Константин мог получить у своих союзников-новгородцев строителей для постройки этой церкви. По перечисленным рисункам нельзя судить о достоинствах храмов. А значит, художники не располагали какими-либо изобразительными источниками. Маловероятно наличие письменных данных, так как они скорее всего оставили бы след в тексте Лицевого свода. А вот предание об этих сооружениях, возможно, и существовало. В частности, известно, что во второй половине XV в. по приказу московского правительства церковь Воздвижения в числе других прославленных владимиро-суздальских построек (Золотыми воротами и собором Юрьева-Польского) ремонтируется 31. Нет сомнения, продиктованная миниатюрами гипотеза носит предварительный характер и нуждается в основательной проверке.
