История и культура древнерусского города - Кобрин В.Б.
ISBN 5—211—00286—5
Скачать (прямая ссылка):
Очевидно, гусли с окном находят аналогии всем своим формам, кроме струнодержателя. Впитав европейский опыт конструирования, они обогатили его новым элементом. Временем возникновения гусли также обязаны причинам общеевропейского масштаба: в IX—XI вв. в сельский уклад жизни в Европе врывается город с его торгом, христианский культ распространяется на новые территории, наряду с устной традицией появляется письменная, помимо обрядовой гудьбы, преисполненной сакрального, зарождается светское профессиональное музицирование с его
122
устремленностью в эстетическое. Стремясь укрепить позиции привычной мифологии, в которой почитались магические инструментальные звуки, а вместе с тем способствуя переменам, конструируются, модифицируются инструменты. В этот период, в связи с началом проникновения в Европу восточных тамбуровидных щипковых и смычковых, на миниатюрах появляются основополагающие, иногда «экспериментальные» образцы будущего европейского инструментария. Знаменательно, что именно в Новгороде, крупном торговом и культурном центре средневековой Европы, в слое второй половины XI в. найдены гусли, в облике которых воплотились две культурные традиции: устная, потому что ее атрибутом являются сами гусли, и письменная, потому что на их корпусе была сделана резная славянская надпись «Словиша». Согласно общеевропейской ситуации процесс сложения гуслей с окном мог завершиться в IX—X вв., и одним из активных центров, ускоривших его, был Новгород. Закономерно, что и в последующие века Новгород был своего рода гусельной мастерской, влиявшей на «лицо» инструмента. Нагляден переход от гуслей с окном к гуслям «цельным»; с конца XII до 40—60-х годов XIII в. они бытовали параллельно, а уже в XIV—XV вв. утверждается инструмент без окна. Думается, что способы игры обеими руками поверх гуслей, позволявшие неизменно исполнять традиционные «сыгрыши-наигрыши», способствовали исчезновению окна как пережитка древности. Однако этот пережиток был устойчив в облике гуслей несколько веков, стал необходимым звеном в их дальнейшем формоизменении и ныне позволяет проследить истоки цельных гуслей. Переход к цельным гуслям — особый этап в их истории, но он не исключителен, и позже конструкторская мысль народов — носителей гусельной традиции воплощалась в разновидностях гуслей. Не столь очевиден процесс складывания гуслей с окном, однако внести ясность в эту проблему помогают две находки гуслей с территории современной Польши.
В 1949 г. в Гданьске в слое 1255—1275 гг. обнаружен долбленый из липы корпус инструмента с игровым окном и пятью отверстиями для колков (рис. 3, 3) 28. По очертаниям — это вариация новгородских гуслей, не хватает лишь полочки и струнодержателя. Другой инструмент найден на юге Польши в Ополе в границах укрепленного города X—XIII вв. в слое третьей четверти XI в. (рис. 3,2)29. Вверху липового корпуса частично уцелело окно с одним колковым отверстием. По форме он также близок новгородским гуслям, но маленький (возможно детский), длина примерно 28 см, ширина 4 см. Тем не менее строился он с соблюдением всех столярных приемов: полочка, от которой найдены лишь предполагаемые фрагменты, вставлялась в корпус сверху в паз, отобранный по периметру долбленого корытца. Этот прием известен по новгородским гуслям, найденным в слое начала XIII в. (рис. 3./).
Работы польских исследователей по реконструкции этих находок привели к следующим результатам. В. Голубович и Л. Петке-
123
вич графически изображают инструмент из Ополе с тремя струнами как смычковый30. В. Каминьский также строит его смычковым, но уже практически снабжает двумя струнами и механическим устройством для их укорачивания при игре, поводом к чему стали загадочные полукруглые выемки в торцевых стенках корытца. Однако единственное достоверное колковое отверстие им никак не использовано, отступление от данных документа очевидно31. Гданьский инструмент сделан С. Мадайским по рекомендациям 3. Шульца как щипковый и одновременно как смычковый32.
Рис. 3. Новгородские и польские находки струнных инструментов и варианты
их реконструкции. 1. Гусли начала XIII в. Новгород. 2. Гэншьле XI в. Ополе. 3. Гэншьле XIII в. Гданьск
В практических вариантах полочки снабжены отверстиями. Неудивительно, что все варианты в силу отнесения их к смычковому или переходному щипково-смычковому типу сохраняют общее — струнодержатель с кобылкой. Указанные работы осуществлялись на фоне различных теоретических догадок. В частности, А. Аыра-паа и О. Андерссон представляли гданьский инструмент щипковым, принадлежащим к роду финско-балтийских кантеле-канкле-сов. Об этом упоминает в своем труде К. Яжджевский, хотя и придерживается иной точки зрения.
Предполагая переходный тип, он отмечает в названиях инструментов генетическую последовательность от щипковых к смычковым, например, харпа и стракхарпа, кантеле и йоухикантеле, и
124
указывает на амбивалентное к тем и другим применение в древности польского §е§1е (гэншьле) 33. Список примеров можно продолжить. В прошлом веке фриульские словины под словом §6зНе понимали иногда скрипку, иногда род мандолины, а соседние с ними резияне именем ОБНе называли цитрообразный инструмент. Однако, равно как и гэншьле, все эти названия не выявляют инструмент переходного типа, а лишь означают вообще струнные,, что замечено А. С. Фаминцыным34. На этом пути нас ожидает больший сюрприз: белорусы словом гусли называют не только-струнные, но и духовые инструменты35. Бесспорно, что не всякий щипковый инструмент обладает предпосылками к превращению-его в смычковый, последовательность в названиях и последовательность в конструкции не одно и то же. Ранее мы убедились, что мостом к созданию йоухикантеле было не кантеле, а лира е универсальным струнодержателем. Славянские же смычковые с шейкой (!), сформировавшиеся под влиянием Востока, если и соприкасались когда-либо с упомянутой разновидностью лиры, то-являли собой лишь стимул к тому, чтобы струны последней загудели под смычком. А лиры-кифары славян VI в.? Более вероятно, что у них был стационарный струнодержатель. К. Яжджевский7 приводит упоминание монаха Герменрика из Элльвангена о наличии у славян в первой половине IX в. псалтиря36. Псалтирь — сугубо щипковый инструмент, и, чтобы заиграть на нем смычком,, необходимо, оформив его кобылкой, вмешаться в особенности исконного для него принципа звукообразования. Допустим, Гермен-рик назвал псалтирем лирообразный инструмент, который в облике польских находок в XI—XIII вв. сделался переходным к. смычковым. Его история на этом оборвется, ибо по наличию окна он не найдет себе продолжения в польских смычковых, а по струнодержателю с кобылкой разминется и с чешскими цитрами XIV в., и с этнографическими, канклесами соседних литовцев, и,, наконец, с современными ему, хотя и отдаленными географически, гуслями из Новгорода. Зато в щипковом варианте инструмент, подобный польским находкам, не окажется столь одиноким.
