История и культура древнерусского города - Кобрин В.Б.
ISBN 5—211—00286—5
Скачать (прямая ссылка):
Берестяные грамоты сообщают важные сведения о специализации среди складников. Одни из них занимались торговлей цветными металлами, другие — солью, третьи — кожами и мехом и т. д. Автор грамоты № 420 извещает своих компаньонов, что он продал сорок бобров за 10 гривен серебра, и дает распоряжения, как поступить со шкурками и деньгами. Некий Григорий (грамота № 133) пишет, что он послал со своим складником кипу нерпы, тюленьих кож и узкую веревку, очевидно кожаные ремни, для продажи. Складничество в добывании нерпы и продажи ее шкур зафиксировано в чрезвычайно интересной грамоте № 622, найденной в слоях XIV в. Грамота написана эмоционально, автор
78
упрекает своих компаньонов, что они не присылают его долю, несмотря на общую договоренность.
В связи с проблемами складничества большой интерес представляет практически целая грамота № 439 рубежа XII—XIII вв., обнаруженная в раскопе, находящемся в непосредственной близости к Торгу. Ее автор, чье имя осталось неизвестным, сообщает адресату Спирку, что он продал олово, свинец и все клепание и теперь ему не нужно ехать в Суздаль, поскольку воск уже куплен. Судя по тексту, в торговых операциях участвуют по крайней мере четыре человека: кроме автора и адресата еще Матвей и Прус, также причастные к описываемым делам. Кроме примера складничества данный документ важен и для вопроса организации новгородской торговли: в нем показано, как в одних руках, в данном случае у группы складников, концентрируются импортные товары (цветной металл), которые купцы получали в обмен на экспортные товары (воск).
В ряде грамот зафиксированы торговля солью и складничество в этой области. Вообще солеторговля подробно изучена по письменным источникам14, но берестяные грамоты существенно дополняют эти материалы. О доставке в Новгород в XIV—XV вв. немецкой соли, т. е. соли, поставляемой ганзейскими купцами, сообщает уже упоминавшаяся грамота № 282. Что касается раннего времени, то в XI—XII вв. соль в Новгород поступала, очевидно, из Русы, окрестности которой были ближайшим к Новгороду местом соледобычи. При раскопках в Старой Руссе (древняя Руса) уже в слоях XI в. встречаются отходы соляного производства — сидерит, остатки солеваренных печей, обломки про-твиней для выпаривания соли 15. Об этом же говорят и берестя-ные грамоты. Например, в старорушанской грамоте № 21 XII в. перечислены лица с указанием у каждого из них определенного количества товара, выраженного в берковцах (1 берковец равен 10 пудам, в которых измерялись мед и соль). Судя по контексту, б данной грамоте речь идет о соли. Складничество в торговле солью зафиксировано и в старорушанской грамоте № 2, в которой автор Кузьма извещает своих компаньонов (среди них находится и его сын) о ценах на соль и малосольную рыбу. Для раннего времени интересна новгородская грамота № 624 рубежа XII— XIII вв., где автор письма просит адресата прислать ему берковец соли в обмен на необходимый товар. Несомненно, здесь мы также имеем дело со складничеством в солеторговле в ранний период.
О сборе соли в качестве пошлины свидетельствуют грамоты № 32 XIV в. и № 586 начала XV в.
В берестяных грамотах содержится информация о том, что новгородские купцы входили в систему сделок с поставщиками и, возможно, даже занимались ростовщичеством. Материал для этого мы находим в двух грамотах середины XIII в. (№ 61 и 68), написанных одной рукой. Оба документа дошли в обрывках, но основной смысл их ясен: это переписка братьев-партнеров по торговому делу. В одной из грамот говорится о получении процентов
79
с основного капитала, о поставке 10 пудов меда и о сроке в 3 года, в другой — один брат дает другому указания, как вести торговлю.
Берестяные грамоты показывают, что в орбиту новгородской торговли были вовлечены практически все слои населения — от крупных феодалов до ремесленников. Попутно торговлей занимались новгородские данники, отправлявшиеся на Север, что нашло отражение в грамотах № 222 и 249.
Сама система хозяйствования в Новгородской земле была основана на прочной связи городской усадьбы с сельскохозяйственной и промысловой округой. На боярских усадьбах в больших количествах скапливались оброк и дани, которые получал боярин с принадлежащих ему земель. Вотчинное ремесло, развитое на боярских усадьбах, обладало определенной товарностью. Поскольку излишки продуктов и изделий ремесленников требовали сбыта^ это приобщало к торговле все слои новгородского населения — от владельцев усадеб до вотчинных ремесленников, не говоря о профессиональных купцах.
Несколько лет назад при раскопках на древней Буяней улице на Торговой стороне Новгорода впервые была исследована часть усадьбы, социальную характеристику владельца которой удалось определить благодаря берестяным грамотам. В слоях рубежа XII—XIII вв. был обнаружен комплекс грамот (8 экз.), в том числе и № 439, торгового содержания 16. В них перечисляются товары с указанием их стоимости, сообщаются цены на разные товары, производятся денежные расчеты. Полученный материал характеризует владельца усадьбы как крупного купца, ведущего торгов-, лю разнообразными товарами и участвующего в купеческих объединениях. Приходится сожалеть, что первая купеческая усадьба не была изучена полностью, поскольку лишь частично попала в зону раскопа. Надо надеяться, что будущие раскопки в Новгороде откроют не одну купеческую усадьбу, а новые берестяные грамоты будут дополнять наши знания о торговле в средневековом городе.
