История и культура древнерусского города - Кобрин В.Б.
ISBN 5—211—00286—5
Скачать (прямая ссылка):
Н. Н. ГРИНЕВ
ЛЕГЕНДА О ПРИЗВАНИИ ВАРЯЖСКИХ КНЯЗЕЙ
(об источниках и редакциях в Новгородской первой летописи)
Летописный рассказ, который принято называть легендой о> призвании варяжских князей, в отечественной историографии изучается уже более двух с половиной веков. До начала нашего века он рассматривался исключительно в связи с вопросом о происхождении Древнерусского государства. И норманисты и антинорманисты принимали летописный текст как достоверное доказательство привнесения государственных начал в восточнославянскую среду; борьба велась главным образом вокруг этнической природы упомянутых в нем варягов. Попытки объяснить происхождение легенды сводились к общим замечаниям' исследователей о возможных причинах призвания 1.
Принципиально важные изменения в подходе к изучению летописного сказания произошли в связи с двумя независящими друг от друга обстоятельствами. Во-первых, после перехода отечественной исторической науки на позиции марксизма и изменения взгляда на происхождение государственности вообще советские историки убедительно доказали, что Древнерусское государство нельзя рассматривать в качестве силы, извне навязанной обществу, что его образование стало закономерным следствием глубоких процессов внутреннего социально-экономического развития, формирования классового общества в восточно-славянских землях2. Норманизму и антинорманизму был нанесен сокрушительный удар3. В связи с этим новый подход к изучению рассматриваемой проблемы наиболее точно был сформулирован: Д. С. Лихачевым: «Мы не должны смешивать вопрос о происхождении и тенденциях легенды о призвании варягов с вопросом о происхождении Русского государства. Хотя эти вопросы близки друг другу, но не идентичны... если мы отделим вопрос о происхождении и историософских установках легенды от вопроса о происхождении русских князей и от вопроса о роли нор-манов в политической и культурной жизни Руси IX—XI вв., то анализ легенды о призвании трех братьев-варягов сможет решаться более спокойно и объективно» 4.
Во-вторых, после работ А. А. Шахматова в начале нашего века стало очевидно, что рассматривать происхождение варяжской легенды в отрыве от истории древнерусского летописания нельзя.
31
А. А. Шахматов связывал возникновение легенды с Новгородом, где, по его мнению, она была создана в 1050 г. в противовес существовавшему в киевском летописном своде 1039 г. упоминанию о дани варягам словен, кривичей, мери и чуди. Из новгородского свода 1050 г. легенда без существенных изменений была перенесена в киевский Начальный свод 1095 г.5 и через него попала в НПЛ6. В 1116 г. в легенду были внесены существенные изменения Сильвестром (Лаврентьевская редакция ПВЛ), а в 1118 г. — новым редактором Василием (Ипатьевская редакция ПВЛ) 1. А. А. Шахматов, таким образом, выделял в наших летописях три самостоятельных редакции легенды.
Д. С. Лихачев вслед за М. Н. Тихомировым поставил под сомнение существование новгородского свода 1050 г.8 Легенда впервые, по его мнению, была создана в Киеве Никоном в 60— 70-е годы XI в. на основе пересказанных ему новгородских, из-борских и белозерских преданий о древнейших местных ¦князьях9.
Позднее Б. А. Рыбаков и А. Г. Кузьмин обратили внимание .на чрезвычайную близость текста Лаврентьевской и Ипатьевской редакций ПВЛ. Б. А. Рыбаков объяснил это обстоятельство тем, что материалы, подготовленные Владимиром Мономахом для нового великокняжеского свода, были использованы Сильвестром в 1116 г. частично, а редактором 1118 г. — полностью10. А. Г. Кузьмин считает оба летописных текста (Лавреитьевский ж Ипатьевский) самостоятельно передающими источник, к которому они восходят11.
Более определенно эту мысль выразил М. X. Алешковский, показавший, что различия в текстах ПВЛ в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях не носят редакторского характера и возникли в результате погрешностей в работе нескольких переписчиков !2. Он также считал, что первый великокняжеский летописный свод возник в Киеве не ранее 60-х годов XI в. В 90-е годы XI в. свод был отредактирован Нестором, доведшим его до своего времени, а затем продолжившим погодными записями до 1115 г. и превратившим, таким образом, в первую редакцию 'ПВЛ. В 1116 г. несколько сокращенный текст Нестора был положен в основе новгородского летописания и дошел до нас в НПЛ, а в 1118—1119 гг. в результате работы одного редактора — Василия —¦ возникла окончательная редакция ПВЛ, сохранившаяся со следами работы переписчиков в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях13. Нам хотелось бы обратить внимание на эту схему происхождения начальных текстов дошедших до нас летописей, так как она является наиболее простой, логичной, хорошо аргументированной и, по сути дела, подготовленной всем предшествующим изучением начальных этапов древнерусского летописания.
Наблюдения исследователей над текстом ПВЛ ставят под сомнение отмеченное А. А. Шахматовым существование в нем двух самостоятельных редакций легенды. В Лаврентьевской ле-
.32
тописи текст легенды имеет очевидные утраты14, которые восстанавливаются по Ипатьевской летописи, а утраты Ипатьевской 15 могут быть успешно восстановлены по той же Лавренть-евской летописи. Считая причину разночтений двух летописных текстов достаточно ясной16, мы можем восстановить первоначальный текст легенды в ПВЛ путем соединения чтений Лав-рентьевской и Ипатьевской летописей. Полученный рассказ не будет свободен от описок и искажений отдельных слов, допущенных переписчиками, но текст окажется достаточно полным и понятным.
