Италия конца XIX века: судьбы людей и теорий - Кин Ц.И.
Скачать (прямая ссылка):
После всех этих событий — видимо, разочаровавшись в политике,— Лабриола представил на академический конкурс в Риме две теоретических работы: «О моральной свободе» и «Мораль и религия». Это уже 1873 г. Джерратана находит в работах влияния Канта, Гербарта и С паве н ты и пишет, что общая концепция автора была «без сомнения несколько двусмысленной». С одной стороны, религия необходима для того, чтобы поднимать общий моральный уровень. С другой стороны, религиозное чувство надо сделать независимым от внешних, ритуальных форм богослужения. Джерратана полагает, что в этих работах Лабриола «не ограничивался одним лишь желанием спасти свою душу. Напротив, он как бы переносил в теоретический план свой предшествовавший опыт, ясно отмечая самые слабые моменты» 5. Что касается взаимоотношений Лабриолы с префектом Рудольфо Д'Аффлитто, то по этому поводу анархистская историография предъявляет Лабриоле серьезнейшие обвинения. Так, на конференции историков в 1963 г. в докладе о Первом Интернационале в Италии, Пьер-Карло Мазини заявил, что «в далекие дни 1871 г., когда Кафьеро и Неаполитанская секция Интернационала подвергались преследованиям со стороны префекта маркиза Д'Аффлитто, Лабриола находился рядом с этим последним, как его друг и политический советник в рядах Правой» 6. Мазини это заявил в связи с тем, что Лабриола, ставши марксистом, презрительно отзывался об анархистах вообще, и о Кафьеро, в частности.
Джерратана ограничивается замечанием, что краткий политический опыт Лабриолы во время истории с неаполитанскими выборами был для него «жестоким уроком». Но постепенно взгляды Лабриолы менялись.
106
В 28—30 лет Лабрпола принадлежал к Правой, но постепенно, «после долгого инкубационного периода», как выражается Джерратана, перешел на позиции крайнего радикализма, а затем марксизма. Джерратана полагает, что поколение Лабриолы, сформировавшееся уже в период иост-Рисорджименто, не считало возможным разграничивать сферы теории и практики, философии и политики. Эти люди хотели пробовать свои силы непосредственно, реально участвуя в решении практических задач, стоявших перед страной. Джерратана пишет: «Для Лабриолы сущность философии не может сводиться к тому, чтобы быть подготовкой к будущей политике. Философия начинается тогда, когда может доказать, что она в состоянии оказывать непосредственное влияние на развитие практической политики» 7. Джерратана считает, что разочарование, пережитое Лабрполой после неаполитанских выборов, в первый момент вылилось в критику индивидуализма, т. е. «основных принципов либерального строя», но что Лабриола мог относить всю грязь и подлость этих выборов за счет специфических нравов Неаполя и что в тот момент его модерантизм еще не сменился какой-то иной системой взглядов. Осенью 1872 г. он был готов переехать в Милан в качестве редактора местного органа умеренных, по что-то помешало этому.
В 1873 г. Лабриола переехал в Рим. Именно там, видимо, все его иллюзии развеялись и он убедился, что «политически вся Италия — это большой Неаполь». Начинается длительный период отхода Лабриолы от политической активности. Это не означает, что он вообще утратил к политике интерес. Еще в 1875 г. он пишет Спавенте о необходимости противопоставить политическому дилетантизму настоящий, энергичный «старый модерантизм». Он еще верит в эффективность и справедливость либеральной доктрины п думает, что люди, стоящие у власти, просто неспособны эту доктрину осуществлять на деле.
Много лет спустя Лабриола напишет Энгельсу, что в Риме, в 1873 г., он был уже «бессознательным социалистом». Джерратана, однако, делает оговорки. Он замечает, что в переписке Лабриолы периода 1873—1879 гг. само слово «социализм», если и упоминается, то в «парадоксальном», порой даже «ироническом» значении. Тут Джерратана вступает в острую полемику с другим исследователем-марксистом Джузеппе Берти, на работу которого о
107
Рисорджименто мы уже ссылались. Берти, «приняв слишком буквально манеру Лабриолы выражаться и не проверив газетные источники ... утверждает, что в начале февраля 1876 г. некоторые римские газеты (не названные) якобы распространили сообщение, что Лабриола „стал социалистом4'». Слишком буквально Берти понял слова самого Лабриолы из письма к Спавенте от 10 февраля 1876 г. о том, что он читает лекции рабочим: «Вы прочтете в газетах, что я стал „социалистом"». Джерратана досконально проверил газеты того времени и утверждает, что «ни одна газета не говорила и не могла говорить о социализме ввиду явно умеренного и патерналистского характера мероприятия: речь шла о курсах, организованных римской Лигой просвещения народа. Было два цикла лекций. Один вел Лабриола — о ,,правах и обязанностях людей", а другой — некий профессор Валери — „о личной гигиене для трудящихся классов". На открытии курсов, 29 января, присутствовали синдак и префект» 8. В общем, Джерратана доказывает, что фактически никакого «социализма» в 1876 г. у Лабриолы не было, но психологически фраза в письме к Спавенте важна: есть основания полагать, что Лабриола серьезно пересматривал свои позиции. Его духовный разрыв с «официальной Италией» произошел, по мнению Джерратаны, в 1879—1880 гг.
