Италия конца XIX века: судьбы людей и теорий - Кин Ц.И.
Скачать (прямая ссылка):
98
проблема переносится в сферу социальных отношений; вывод — необходимость коренного экономического и социального преобразования общества. Своим заметкам Турати предпослал адресованное Биньями весьма острое письмо-предисловие. Он писал, что буржуазное общество само является первым преступником: именно оно порождает преступления и поэтому такое общество — фактический сообщник тех самых нарушителей закона, которых потом само хладнокровно наказывает. Подтверждение своей мысли Турати искал в произведениях итальянских мыслителей, стремясь таким образом утвердить преемственность и традицию. Важно, что он хотел найти у этих мыслителей и «зародыш социалистических идей».
Письмо-предисловие заканчивалось очень теплыми словами и о самом Биньями и о «Плебе». Турати писал, что в Италии выходит немало социалистических листков, не отличающихся ни серьезностью, ни цельностью мысли, ни культурой. Другое дело — «славная газета „Плебе", которая пятнадцать лет живет, сражается и надеется», храня верность своим идеалам. Ее номера конфисковывают, на нее накладывают штрафы, ее сотрудников подвергают арестам, но она опять возникает «и выпрямляется, принимая все новые формы и не показывая пи малейших признаков усталости или колебаний». Поэтому, пишет Турати, обращаясь к Биньями, «естественно, что эта работа направляется тебе и будет украшена твоим именем. Работа новобранца получит рекомендацию капитана, испытанного в бою и не умеющего отступать» 12.
Вскоре работа Турати вышла и отдельной книжкой в «Социалистической библиотеке» под многозначительным названием «La Stato delinquente» («Преступное государство»). В эссе Турати наиболее проницательные люди увидели попытку сказать новое слово. Социалистические идеи носились в воздухе. Работа Турати, при всех ее несовершенствах, была первой серьезной попыткой конкретного изучения проблемы. Очевидно, что в это время социалистические идеи интересовали и отчасти привлекали Турати, хотя он и оставался несколько пассивным. Но эта работа — важный этап не только в личном опыте Турати, но и в коллективном опыте «второго поколения», группы «Плебе», которую, как мы помним, поддерживал Энгельс и которая еще в конце 70-х годов пыталась объединить разрозненные кружки и группы социалистов.
4*
ФИЛИППО ТУРАТИ
И АНТОНИО ЛАБРИОЛА
В конце 1884 г. группа миланских женщин решила организовать по всей стране сбор средств для помощи русским эмигрантам и заключенным, томившимся в царских тюрьмах. Привлекли Турати, и он стал душой всего дела. Текст написанного им воззвания выдержан в своеобразном стиле времени: несколько патетически, но очень искренне, с большим чувством. Оно было помечено февралем 1885 г. и начиналось обращением: «Соотечественники и друзья!» Рассказывалось, что лучшие люди России борются против неистового в своей жестокости самодержавия, что «братья и потомки Гоголя, Тургенева, Чернышевского», находящиеся в вынужденной эмиграции, тоскуют о своей «великой славянской родине» и что в борцах против царизма воплотились «идеал, интеллект, будущее» огромной страны. Всех честных и мыслящих итальянцев призывали собирать средства для тех, кто борется за свободу России.
Воззвание подписали все крупные деятели радикальной демократии, включая Каваллотти. Завязалась и переписка Турати с Кулишовой, которая тогда была в Неаполе и переживала трудное время из-за сложных отношений с Косі ой. Итальянские историки сходятся в убеждении, что Анна, обладавшая выдающимся умом и силой характера, сыграла большую роль в решении Косты порвать с анархизмом. Сама она после юношеских метаний твердо встала на позиции научного социализма. С Турати она познакомилась весной 1885 г., интересно ее письмо к видному борцу за развитие Юга Наполеоне Колайан-ни, помеченное «27 апреля 1885 г., Неаполь». Анна предстает зрелой марксисткой, хорошо разбирающейся в сложных вопросах теории. Она пишет о сущности и этических основах научного социализма и о борьбе классов. В письме есть и очень личные строчки: «Турати шлет
100
вам привет. Сегодня я получила для него Вашу книгу и письмо и вечером их ему передам. Могу сказать, что Ваши восторги по отношению к другу Турати безусловно оправданы и я их разделяю. Мы с вами находимся в одинаковом положении, так как знали его только по письмам. Гармония между талантом и сердцем — такая редкая вещь, и в этом редкостный дар Турати. Ожесточенная душа отдыхает, встречая такие натуры, как он...»1
Анна ввела Турати в круг идей, до того ему чуждых и малознакомых. Так, в связи с его статьей «Преступление и социальный вопрос», она убедительно доказала ограниченность позитивизма: «Нужно было нечто иное, а не эти примитивные инструменты; нужны были иные проблемы, а не те, которые ставила „позитивная наука"; нужно было нечто другое, нежели простая моральная чистота и гуманность. Борьба не шла, или шла лишь частично, между альтруизмом и эгоизмом, между добром и злом, светом и мраком. Надо было изучить самые корни проблемы, т. е. экономическую структуру общества, „способы производства и обмена", классы и объективно развертывавшуюся между ними борьбу» 2.
