Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
# что ведь я же подписывал постановления об аресте? Я, ей Богу, не знал, 5 за что именно, так как постановления были печатные и гласили по шаб-Щ лону: «По имеющимся в Ташкентском охранном Отделении агентурным све-$ дениям, такой-то подозревается в принадлежности к Туркестанской груп-> пе партии социалистов-революционеров, а потому на основании положения J об усиленной охране подлежит заключению под стражу», — и только.
Стал я разбираться в том «деле», и представьте, узнаю, что два жулика-гастролера, некто Козличин и Нестеренко сами отпечатали на гектографе эти самые подписные листы, сфабриковали печать «Чарджуйской группы Туркестанской партии с-р» и под этой печатью пошли обирать доверчивых обывателей в свою пользу, прикрываясь ленскими вдовами и сиротами. История вышла и грустная, и смешная. Мало того, что эти жулики обокрали даже меня, в моей собственной квартире, что послужило потом h предметом издевательства надо мной туркестанских газет.
Вышло это вот как: одно из 20-х чисел приходилось на воскресенье и я, вместо того, чтобы поехать в Ашхабад за жалованьем, поехал на охоту в Байрам-Али (где на этот раз, помню, мы с женой были у бывшей Мерв-ской ханши Польджи, почтенной и уважаемой старухи, которая присоединила Мерве к России; она и сейчас жива, имея, вероятно, уже более 100 лет), а в Ашхабад послали вахмистра. Эти жулики, полагая, что я привезу жалованье свое и унтер-офицерам, всего на сумму около трех - тысяч рублей, забрались ко мне ночью, по возвращении моем из Байрам-Али. Я жил довольно «доверчиво», то есть наружные двери не запирал, так как во дворе у меня ночевали два унтер-офицера и была еще злющая текинская собака, и говорил: «Как это ко мне, к жандармскому офицеру залезут воры? Не посмеют!» А вот же посмели и залезли и обчистили на совесть! Хорошо, что денег не было, но унесли все, что было ценного и для них необходимого: золотые часы, столовое серебро, серебряные кинжалы и прочее, даже мои сапоги и ботинки (женины оставили). Если бы я проснулся ночью, мне достаточно было бы только протянуть левую
* руку, чтобы взять браунинг, но и браунинг тоже украли, слава Богу, что не убили! Как мы не проснулись ночью, когда воры ходили кругом наших кроватей, мы до сих пор не понимаем: должно быть, чтобы закрепить наш сон, господа жулики дали нам понюхать что-нибудь снотворное.
И вот эти два жулика попали в «Историю революционного движения і в России», как революционеры.
Примерно через год после этого случая, я, как старший офицер по всей линии Средне-Азиатской железной дороги, временно принял в Ашхабаде наше Управление, так как начальник Управления, полковник Максимов (бывший Белгородский улан) получил назначение в Москву, а новый — фон Франкенштейн (бывший Нарве кий гусар; не любил я его, потому что он был человек не совсем чистоплотный в отношении некоторых офицеров, и к тому же он был чистокровным немцем), еще не приехал43.
529 За время моего командования Управлением, Джунковский писал бывшему Туркестанскому генерал-губернатору Самсонову конфиденциальное письмо, в котором сообщал, что «задумав преобразовать Ташкентское охранное отделение в Туркестанское краевое Жандармское Управление», он Джунковский, полагал бы это сделать вот так-то, и просил его, Самсоно-ва, высказать по этому поводу свое мнение44. Самсонов тогда это письмо в копии разослал на заключение всем губернаторам Туркестанского края и в том числе и мне как начальнику Жандармского Полицейского Управления Средне-Азиатской железной дорога и так как я был только калиф на час, а на самом деле я все же оставался только начальником Чарджо-уйского отделения и, видя, что Чарджоу в проекте вовсе не упоминается, то, чтобы оградить себя в будущем от всякой «политики» и от случаев вроде «ленских подписных листов», написал в заключении, что «соглашаясь с мнением Вашего Высоко-Превосходительства и т. д... полагал бы к будущему краевому жандармскому управлению добавить еще одного офи-дера и шесть унтер-офицеров для обслуживания Ханства Бухарского со штаб-квартирой в Новой Бухаре», там где находится Российский резидент при Бухарском Эмире, — это хоть рядом, но не вместе.
Так бы оно, вероятно, и было, но пока шла переписка, потом случилась война, а потом и вовсе уничтожили Корпус Жандармов, так Ташкентская охранка и скончалась в своем естественном виде.
Как и на Ташкентской железной дороге, у нас на Средне-Азиатской дороге никаких агентов или «сотрудников» тоже не было, что очень возмущало Ташкентскую охранку, и вот, чтобы иметь от нас сведения о настроении служащих, о каких-либо революционных проявлениях и прочее, начальник охранки, кажется, подполковник Сизых, написал в Департамент полиции о необходимости завести нам на железной дороге своих агентов, для чего даже был командирован из Петрограда подполковник Долгов, чтобы проверить нашу агентуру. Дня за два до его приезда полковник Максимов приказал всем нам, во что бы то ни стало, чтобы агенты у нас были. Стал я бросаться во все стороны, точно в водевиле «Жена на прокат», в поисках агента и наконец, за несколько часов до приезда Долгова, нашел какого-то безобидного рабочего, который из сострадания ко мне согласился бьггь у меня «агентом на показ». Научил я его, как надо говорить, что отвечать и, слава Богу, «агент» оказался не глупый: «на смотру» все сошло благополучно.
