Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Среди указанной выше категории особо выделяются своими нелицеприятными воспоминаниями о встречах с филерами лица с относительно небольшим революционным опытом и недостаточными навыками конспирации. Некоторые из них при этом не без самодовольства пишут в своих мемуарах, как они «раскусывали» полицейскую слежку. Это, по нашему мнению, нуждается в комментариях.
Вот одно из таких воспоминаний.
Большевик В. В. Рябиков (псевдоним — Младенец-старший), описывая свой первый этап подпольной работы в городе Симбирске, якобы всегда замечал наличие за собой слежки, особенно около своего дома. Вместе с тем он допускает явный примитивизм в отображении эпизодов ухода от наружного наблюдения.
Те же оценки превалируют и при описании периода его нелегальной деятельности в Самаре.
По словам автора, он часто выигрывал психологические «дуэли» с филерами. Использовался при этом один и тот же прием — внезапное приближение к филеру, идущему сзади (за углом перекрестка, в проходном дворе) и лобовой вопрос: «Кто ты такой? Почему за мной следишь?»
Правда, в дальнейшем, при описании своего подполья в Казани, он вынужден констатировать: «Шпики казанские оказались много умнее симбирских, и борьба с ними была труднее. Они держались вдалеке, иногда за целый квартал, так что не всегда можно было заметить и, кроме того, часто менялись».
Во-первых, «шпики симбирские», конечно, не были «умнее шпиков казанских». Именно потому, что главными филерами в службах наружно-
392 го наблюдения при охранных отделениях этих городов были одни и те же вышколенные «птенцы гнезды Евстратия Павловича Медникова» — бывшие филеры «летучего отряда». Они знали свое дело досконально и не позволили бы халтурить своим подопечным во процессе слежки.
Во-вторых, Рябиков неправильно оценил ситуацию, так как в Симбирске охрана имела дело, как он сам говорит, с начинающим подпольщиком. В этом случае обычно использовалась тактика отпугивания, устрашения. Это, если угодно, был элемент своеобразной профилактики. А вот в Казани, когда подпольная деятельность этого революционера вступила в новую фазу, здесь уже имела место другая тактика в ведении слежки.
Откровенное признание своего поражения в столкновении с филерами присутствует в воспоминаниях активной революционерки-подпольщицы И. Зеликсон-Бобровской.
Находясь в Ярославле в 1903 году на нелегальном положении, она рейхила срочно покинуть город, обнаружив за собой слежку. Забрав с собой кроме своего поддельного паспорта еще три таких же других, могущих пригодиться, она так описывает свой поспешный отъезд в Питер:
«До вокзала из квартиры Дидрикиль (где проживала) шла разными проходными путями и как будто дошла благополучно. На всякий случай села поближе к двери, чтобы в случае надобности выскочить, если замечу кого-нибудь подозрительного из соседей. Стала присматриваться. В моем купе вагона 2-го класса положительно все физиономии были доброкачественные, и я как-то сразу успокоилась.
По пути непринужденно принимала участие в разных дорожных разговорах.
Между прочим, разговаривала с одним пассажиром, на вид лет 50, похожим на купца. Он то и дело извлекал из тяжелого домашнего чемодана котлеты, пирожки, всякую домашнюю снедь, которую уплетал за обе щеки. В промежутках между едой и разговорами почитывал газету "Русские ведомости".
Каково же было мое удивление, когда по приезде в Питер, села в вагон конки и передо мной в соседнем вагоне вдруг мелькнула физиономия этого господина.
Это обстоятельство сразу взволновало меня. Когда у Садовой улицы сошла, чтобы проверить свои опасения, то услышала, что кто-то меня догоняет и над моим ухом шепчет: "Барышня, барышня, пожалуйте в охранное отделение"».
Перечень примеров, иллюстрирующих постоянную бескомпромиссную и жестокую борьбу революционеров с полицейской службой наружного наблюдедага, можно было бы продолжать еще долго.
Далеко не всегда выигрыш в этих ежедневных, ежечасных «дуэлях» был за наблюдаемыми, ибо перевес сил, конечно, был на стороне филеров. Однако, как известно, одними полицейскими мерами было невозможно предотвратить гибель царского режима, обреченного в силу сложившихся социально-экономических и политических условий развития общества и государства.
393 Зинаида Перегудова
ОРГАНИЗАЦИЯ СЛУЖБЫ СЕКРЕТНОЙ АГЕНТУРЫ
Использование секретной агентуры в общественном и революционном движении было одним из важнейших средств российской полиции в борьбе с теми, кто покушался на устои самодержавия. Политическая полиция придавала огромное значение приобретению, использованию и сохранению секретной агешуры. Однако, по сравнению с организацией службы наружного наблюдения, постановка службы внутреннего наблюдения отличалась значительно большей сложностью. Может быть, отчасти поэтому вплоть до возникновения массового революционного движения ведущее место в политическом розыске играла служба наружного наблюдения и перлюстрация.
Появление на рубеже веков и особенно в период первой русской революции влиятельных политических партий, профсоюзов и других общественных организаций потребовало от полиции перенести главный акцент своей деятельности на службу внутреннего наблюдения.
