Древние угры-мадьяры в восточной Европе - Иванов В.А.
ISBN 5-7501-0151-7
Скачать (прямая ссылка):
Коэффициент этот не представляется высоким, поскольку он нивелируется показателями тенденции признаков: наличие при-надлежностей конской сбруи и оружия в погребениях имеет повышенную тенденцию у приуральских угров, равно как и некоторые типы украшений (серьги-подвески, браслеты, шумящие подвески, медальоны), тогда как оружие ближнего боя (топоры и копья) и
74
предметы быта (ножи, пряслица) - наоборот, более характерны для пермского населения Прикамья. То есть, ни по признакам погребального обряда, ни по ассортименту материальной культуры о наличии тесной этнокультурной связи между угорским и пермским населением прикамско-приуральского региона говорить не приходи і ся. Поэтому и точка зрения Е.П.Казакова, выдвинувшего тезис
0 значительной общности материальной и духовной культуры "мозднекушнаренковского" (читай - караякуповского) и ломова-
1 оиеко-поломского населения 172, C.270J, мне не представляется бесспорной, поскольку она базируется преимущественно на иден-I ичных для рассматриваемых комплексов женских украшениях, которые, в силу их однотипности, вполне могут быть продуктом ремесленного производства и, соответственно, торгового обмена. Другое дело, что мы, пока, действительно не можем установить центр производства этих изделий и направление обмена: с Камы Iui Южный Урал или наоборот? Частость встречаемости их в погребальных комплексах прикамских пермяков и приуральских \тров не дает ответа на этот вопрос.
Трудно согласиться также и с утверждением названного исследователя об участии «кушнаренковцев» в качестве одного из основных компонентов в формировании этнокультурного облика ранней Волжской Болгарии [72, с.242-245], о чем автору этих строк уже приходилось писать подробно [68].
Вместе с тем совершенно, на мой взгляд, верной представляется точка зрения Е.П.Казакова о решающей роли в этом процессе прикамско-приуральского (ломоваговско-поломского) населения, что наглядно прослеживается на материале Танкеевского могильника, оставленного, как считает Е.П.Казаков, именно местными, прикамско-приуральскими племенами [72, с.265]. Данные а втора хорошо дополняются результатами анализа погребального обряда Танкеевского и Большетарханского могильников, из которых второй считается наиболее «чистым» болгарским памятником, материал которого позволил в свое время Е.А.Халиковой выделить в регионе типологические признаки собственно болгарских погребений: неглубокие могилы, положение костяка на спине с вытянутыми руками, кости животных и гончарный сосуд в изголовье, под-иески-"костыльки" и перстни в составе погребального инвентаря.
')то - одна этнокультурная группа погребений на памятнике. Вторую, по мнению Е.А.Халиковой, составляли погребения с у горски-
75
ми признаками: длинные и глубокие могилы, частичные захоронения коней, принадлежностей конской сбруи, наличие в составе погребального инвентаря оружия, пряжек и бляшек от поясных наборов, ножей, кресал, серег-колечек, серег салтовского типа, одинарных и шумящих подвесок, лепных круглодонных сосудов [168, с.77-78]. То есть, уже самый ранний из известных в Волго-Камье болгарских могильников свидетельствует о сложном этническом облике волго-камских болгар, что, впрочем, А.Х. Халико-вым трактовалось как результат ассимиляции местного финноязычного населения пришлыми тюркоязычными, тюрко-угорскими н угорскими племенами [161, с.99; 162, с.40]. И вот здесь, для определения масштабов болгаро-тюркского воздействия на местное прикамско-приуральское население, именно материал Танкеевского могильника, хронологически следующего за Большетарханским, представляет наибольший интерес. Первое, что бросается в глаза при анализе погребального обряда этого памятника- отсутствие устойчивого сочетания этнодиагностирующих признаков, зафиксированное в погребениях различных (болгаро-тюркских и угорских) этнических групп, оставивших указанный могильник. Так. из 126 погребений с гончарными (болгаро-салтовскими) кувшинами в 19 (15,0 -+ 6,2%) найдены также остатки конской шкуры (череп и кости ног), а в I 1 (8,7 + 4,9%) - серебряные маски-наглазники, т е. - признаки, с болгарами никак не связанные. Сочетание таких признаков, как "кувшин и кость животного" обнаружено в 42 погребениях, что составляет 33,3 + 8,2% от погребений с круговой посудой или 26,9 + 6,69% от погребений, содержащих кости животных (всего - 156 погребений), но среди них столь же часто встречаются погребения с круглодонной лепной посудой ломоватовско-поломских типов (25,6 + 6.8%).
В данном случае не является этнодиагнстирующим признаком и глубина могильных ям (как это установлено Е.А.Халиковой на материале Большетарханского могильника): прежде всего, основная масса могил Танкеевского могильника (83%) имеет глубину от 81 до 160 см и более, а главное - сочетание признаков "тип керамики- глубина могилы" таковы, что не дают возможности выделить внутри рассматриваемого памятника какие-либо этнокультурные группы (табл. 13).
76
T а б л и,п a I ^
Корреляция глубины могил и типов керамики в погребениях Танкеевского могильника, %
