Граф И. И. Воронцов-Даш ков. Наместник Кавказский - Исмаил-Заде Д.И.
ISBN 5-9524-1971-2
Скачать (прямая ссылка):
Детство его проходило в доме на Дворцовой набережной и на ка-менноостровской даче, принадлежавшей его бабушке по отцовской линии — Ирине Ивановне. Воронцов-Дашков был воспитан в традициях уклада жизни того круга, к которому принадлежали его родители. Много запечатлелось в его памяти, о чем он впоследствии вспоминал, и это позволяет нам судить о каких-то чертах их семейного уклада.
Он хорошо помнил свою бабушку — она умерла, когда Иллариону Ивановичу было 11 лет, и при случае рассказывал о ней. Государственный секретарь A.A. Половцов записал в своем дневнике один из его рассказов (Половцов ошибочно называет ее Игнатьевой). Дожив до глубокой старости, она, по словам Воронцова-Дашкова, не позволяла сыну вмешиваться в ее имущественные дела. После смерти оставила огромное состояние, значительная часть которого ушла на отстройку подмосковной дачи — знаменитого Марьина. В связи с ней Половцов вспомнил еще один весьма любопытный эпизод. Уже много времени спустя, будучи на охоте в своей тамбовской деревне, Воронцов увидел в одной из комнат сверток в синей бумаге, которая оказалась черновиком донесения управляющего графине Ирине Ивановне. В документе сообщалось, что производивший межевание землемер требует 1 тысячу рублей взятки, но можно отделаться дешевле, продав землемеру одну из дворовых девок, которая нравится ему и которую «по негодности» выгодно «спустить» за 800 рублей.
24
ГРАФ И.И. ВОРОНЦОВ-ДАШКОВ
На каменноостровской даче, что располагалась рядом с дачей Нессельроде, Воронцов-Дашков в детстве стал свидетелем следующей сцены. Его мать купила у графини Самойловой (из рода Скавронских) имение Славянку. Однако Николай I прислал министра уделов Л.А. Перовского объявить Воронцовым, что он, по праву выкупа родовых имений и своего родства с Самойловой, оставляет его за собой. Провожавшая Перовского Александра Кирилловна заявила: «Dites de ma part a votre empereur qu'il est un cochon»*63. Вряд ли обескураженный министр отважился передать императору ее слова.
Александра Кирилловна не отличалась крепким здоровьем и потому подолгу лечилась за границей. Илларион вместе с сестрой Ириной оставался с отцом в столице либо в имении Марьино. Однако отец, по долгу занимаемой им придворной должности, часто отсутствовал, и дети редко видели его. В письмах к матери (их переписка велась на французском языке) Илларион делится своими новостями, сообщая о занятиях и учителе, уроки которого для него были очень интересны. Сын благодарит maman за присланные подарки — литографии, морские звезды. И хотя он пишет, что дел у него много и «время проходит быстро», при чтении писем не покидает ощущение какой-то тоски — «в нашем доме некоторый беспорядок, неблагоприятно, холодно». Он тяготится длительной разлукой с матерью: «Я очень жду хороших новостей о вашем здоровье. Я нынче полностью отказался от надежды увидеть вас этой зимой и даже ближайшим летом. Только к концу 1854 г. я смогу увидеть вас. Вы найдете меня довольно изменившимся, но доброй ночи maman. Я должен идти спать. Ваш сын Ларри Воронцов-Дашков»64.
В 1854 году скоропостижно умирает отец Иллариона Ивановича. Как отметил в своих «Записках» флигель-адъютант Николая I А.Ф. Львов: «Вчера, т. е. 26 июня, умер граф Воронцов-Дашков. Приехав в Петергоф поздравить государя с именинами 25 числа, накануне занемог, а 26 числа в Петергофе скончался...»65.
Мать и сын
Александра Кирилловна по совету врачей уезжает в Париж. Она поддерживает с детьми постоянную связь и потому всегда в курсе событий, происходящих в их жизни. Дочь навещает ее. Воронцова-Дашкова, как и прежде, занимает высокое положение в свете, привлекая
* Скажите от моего имени вашему императору, что он свинья (фр>).
25
Д.И. ИСМАИЛ-ЗАДЕ
всеобщее внимание. Во Флоренции она присутствует на одном из знаменитых балов-маскарадов, устраиваемых А.Н. Демидовым. Как вспоминал Ф.И. Иордан: «Зная роскошь и хлебосольство русского богача, все усердно готовились к балу... Роскошные брильянты блестели во всех концах залы. На первом плане блистала графиня Воронцова-Дашкова и ее дочь, вышедшая впоследствии замуж за князя Паскевича»66.
От той поры сохранились три письма Александры Кирилловны к сыну. К сожалению, они не могут быть воспроизведены полностью, так как очень плохо читаются. Но даже в неполном виде они дают возможность судить о характере взаимоотношений матери и сына. Ее письма пронизаны любовью к сыну, стремлением руководить его воспитанием. Главное, что мучит ее, — отсутствие писем от сына, и она постоянно сетует на это. В ее глазах не может служить оправданием его учеба — в 1855 году Илларион поступил в Московский университет (письма отправлялись ему в Москву). «Мой дорогой Ларри» («Моп eher Larry») — так начинаются письма Александры Кирилловны к сыну. «Вчера я получила письмо от м-ра Ф...* — пишет она из Неаполя, — и он сообщает, что ты болел, но теперь уже все нормально... Кроме того, он сообщает приятные новости о твоей учебе, я очень довольна, но для меня этого недостаточно... Я столько времени не получала от тебя ни строчки. Я уже говорила тебе и еще раз хочу повторить, что я не требую, чтобы ты писал очень часто, зная твою занятость. Не то чтобы очень часто, даже не просто часто — ты меня оставляешь безо всяких сведений о своей жизни... Не так много людей, кому ты должен писать, я имею право надеяться, что среди этого круга лиц я стою на первом месте... Пиши о чем угодно, ты знаешь, что мне интересны и пустяки и серьезные новости о твоей жизни...» Она руководит чтением сына, посылая те или иные книги, предостерегает от дружбы с людьми недостойными. Она хочет видеть в сыне подлинного аристократа, с хорошими манерами и респектабельной внешностью: «Необходимо подумать о том, чтобы изменить манеры, чтоб ты подумал об изменении твоих манер, надо помнить о внешней опрятности: тело, руки, волосы, одежда, наконец, должны быть чистыми и аккуратными, чтобы внешний вид говорил о том, чей ты сын (не могу сказать «ребенок» — ты уже большой)».
