Очерк историко-экономической географии мира - Хоррабин Дж. Ф.
Скачать (прямая ссылка):
Таким образом Франция выросла в настоящую со-Нехватает только временную промышленную державу только вчера. Ей, одного. в сущности, еще надо дорастать до такой державы.
А дорасти она не может без угля.
Нехватка угля была главной причиной сравнительной отсталости Франции. Можно сказать, что ее промышленная история начинается с того же момента (и создана той же причиной), что и промышленная история Германии. Этот момент и эта причина—начало железнодорож-
1 Eckel, Coal, Iron and War (Уголь, железо и война), стр 331.
— 88 —
ною строительства в середине XIX века. Но у Германии было много угля, а у Франции мало,—да и то немногое, что у нее было, было рассеяно мелкими участками по всей стране. Единственным исключением являлся северо-восточный каменноугольный бассейн, расположенный вдоль бельгийской границы.
«При подобных условиях, конечно, не могло вырасти крупной и сконцентрированной промышленности, которая всегда нуждается в обильном снабжений углем. Зато эти условия толкали к системе рассеянных по стране мелких предприятий, которые, однако, в общей сумме могли дать большую выработку, особенно в производствах, требующих сравнительно немного топлива. Так и случилось на самом деле. Франция стала самым типичным примером широко разбросанной по стране промышленности, непохожей на ту высоко концентрированную и группирующуюся вокруг каменноугольных копей индустрию, какая создалась в Англии, Германии или Америке» г.
В той части Лотарингии, которая осталась за Францией после войны 1871 г., имеются огромные залежи железной руды. Франция, правда, выкапывала все больше и больше этой руды, но так как для ее шавки и обработки нехватало кокса, то приходилось просто экспортировать ее. К 1913 г. Франция стала величайшим в мире экспортером «сырой» руды, так что в отношении современной тяжелой индустрии она по сравнению с Англией, Германией или Америкой была просто «колонией», поставщицей сырья.
Мирный договор 1919 г. более чем удвоил ее богатство железом. Оставаться ли Франции только экспортером сырья? Не взяться ли ее капиталистам за более Еыгодное дело самостоятельной плавки и обработки своего железа? Ответ зависел исключительно от того количества угля, которое они могли прибрать к рукам. Это и было причиной, ускорившей появление «простого и чистого» империализма на европейской почве, захвата и эксплоатации (или попытки эксплоатации) богатств данной территории без всякого внимания к воле ее населения. По мирному договору в распоряжение Франции поступил уголь Саарского бассейна. Но этот бассейн давал всего 15 о/о того кокса, который Германия тратила на обработку лотарингской руды. Главная масса этого кокса (окаю двух третей его) доставлялась из Рура. Главным соображением, заставившим французских металлургов захватить Рурский бассейн, было следующее: чтобы расплавить тонну железа, требуется несколько тонн угля. Стало быть, возить железо к углю—дешевле, чем возить уголь к железу. Мало того, что без рурского угля лотарингское железо относительно бесполезно: обрабатывать его в Лотарингии, ввозя уголь из Рура, невыгодно. Надо ввозить железо в Рур. Поэтому фактический захват Рура был совершенно необходим. Рур связан с Лотарингией многочисленными и дешевыми путями сообщения—железными дорогами и каналом. Политическая граница между ними являлась анахронизмом.
[Однако развитие последующих лет внесло существенные поправки в обрисованное выше наложение. С одной стороны, французы вследствие технического прогресса увеличили собственную продукцию кокса, с другой—немцы частично перешли на ввоз шведской и испанской железной руды более высокого качества, чем французская.]
X Eckel, цит. соч., стр. 67.
— 89
Разумеется, Занимая Рур, Франция выдвинула благовидный предлог: она, видите ли, хотела только оказать на Германию давление, чтобы заставить ее платить «репарационные» долги. Но ясно, что занятие этой области было на самом деле продиктовано более серьезными соображениями. Эти соображения проявились в плане «Рейнской республики»,—«независимою» буферного государства, в которое должны войти все наиболее развитые в промышленном отношении области Германии, чтобы быть уж, конечно, так же независимыми от Франции, как Панамская республика «независима» от Соединенных штатов. Обеспечив за собой лотариигскую руду и рурский кокс,, французские железные короли (которые, конечно, могутт принять в компанию и нескольких капиталистов из немцев, но все же желают говорить устами французского правительства и опираться на французскую армию) могут быть совершенно спокойны насчет того, кому пошла на пользу мировая война.
Но каковы же прочие части группы, руководителем Послевоенная и промышленным центром которой является эта «но-вропа. вая франция>>р прежде всего сюда, очевидно, отно-
сятся французские колониальные владения в Африке и Азии. Затем почти вся Центральная Европа, номинально состоящая из «независимых государств», а фактически—из французских колоний и сфер влияния. Чтобы закончить очерк современного положения дел в Европе, мы сначала остановимся на второй группе.
