Нью-Йорк - история города - Хомбергер Эрик
ISBN 978-5-699-25413-2
Скачать (прямая ссылка):
Поскольку город рос, постоянно возникала необходимость давать названия новым улицам. Многие названы в честь застройщиков жилья (Рокфеллеровский центр), военных, в том числе тех, заслуги которых уже мало кому известны (улицы и площади в честь Вустера, Томпсона, Саллива-на, Шермана, Кристи, Перри и Першинга). Имя Джона Брума, сыгравшего значительную роль в открытии торговли с Китаем после войны за независимость, носит улица Брум-стрит. Строс-парк назван в честь Изидора Строса, одного из братьев Строе, владевших в начале 90-х годов XIX века универмагом «Мэйси». Часто увековечивали имена финансистов и филантропов. Расположенная в Гринич-Виллидж Бетюн-стрит названа в честь владельца школы и благотворителя, который передал в собственность города участок земли, по которому пролегала эта улица. Воспоминания о политиках самых различных убеждений остались в названиях городских улиц, общественных строений, аэропортов и т. д. Клинтон-стрит, расположенная южнее Хьюстон-стрит, названа в часть Джорджа Клинтона, который в конце XVIII столетия на протяжении восемнадцати лет успешно трудился на посту губернатора штата. Аэропорт Ла-Гуар-диа, расположенный южнее Вашингтон-сквер, носит имя Фиорелло Ла Гуардиа, мэра Нью-Йорка с 1934 по 1945 год, который стал первым американцем итальянского происхождения, вступившим в эту должность. Томпкинс-сквер, рас-
Маннахатта
31
положенная между Авеню А и Б, а также 7-й и 10-й улицами, названа в честь Дэниела Д. Томпкинса, ставшего в 1817 году губернатором штата Нью-Йорк и в течение десяти последующих лет четырежды переизбиравшегося на эту должность. На карте города оставили заметный след политические деятели, принадлежавшие к различным расам и этническим группам: Ленокс-авеню в Гарлеме — ныне Малколм Икс-бульвар1, участок Седьмой авеню был переименован в честь Адама Клейтона Пауэлла, Маунт Моррис-парк, расположенный в районе Пятой авеню и 120-й улицы в Гарлеме, переименовали в Маркус Гарви-парк, в честь лидера афроамериканцев, который в 20-е годы XX века возглавлял движение «Назад в Африку». Некоторые переименования прижились надолго, например Коламбус-Серкл (площадь Колумба), которая находится у юго-западного входа в Центральный парк. Но у других актов почитания культурных, этнических или политических деятелей, независимо от величины их заслуг, весьма короткий век: Верди-сквер (Бродвей, в районе 73-й улицы), Перетц-сквер (в честь литератора, писавшего на идиш, в районе Ист-Хью-стон-стрит и Первой авеню), Тарас Шевченко-плейс (в честь украинского патриота и литератора, между Второй и Третьей авеню, в районе 6-й улицы). Названия некоторых улиц сразу же вызывают литературные и культурные ассоциации: Уэверли-плейс, в честь героя романа сэра^Вальтера Скотта, Ирвинг-плейс, в честь жившего в Нью-Йорке писателя Вашингтона Ирвинга, и Дюк Эллингтон-бульвар (западнее 106-й улицы). Сара Делано Рузвельт-парквей в
1 Малколм Икс (1925—1965) — афроамериканец, глава мусульманской секты «Организация афроамериканского единства», идеолог «черного национализма», считается героем борьбы афроамериканцев за свои права. — Примеч. перев.
32
Нью-Йорк: история города
Нижнем Ист-Сайде была построена в 30-е годы XX века, когда разрушили некоторые особенно отвратительные трущобы. Сара Делано Рузвельт происходила из старинной и знаменитой нью-йоркской семьи, но главным образом она прославилась тем, что стала матерью президента Франклина Д. Рузвельта. Другие переименования, такие как попытка преобразовать Шестую авеню в Авеню Америк, в честь членства в Организации американских государств, не нашли никакого отклика со стороны общественности и совершенно не соответствовали тем представлениям, которые ньюйоркцы вкладывали в название своего города.
Быть может, только Уитмен придавал значение тому, что он связывал с первоначальным названием города. В сборнике стихов «Листья травы» (1860) есть стихотворение «На Бруклинском перевозе», в котором поэт описывает эту местность и населяющих ее людей. Строка за строкой он постепенно переходит от построенного руками людей города с его переполненными улицами к стремительным приливам и плывущим в небе облакам, призывая нас связать воедино то и другое.
Ах, что может быть величавей, что может быть для меня прекрасней, чем этот Манхаттен, вздыбленный мачтами? Моя река, и закат, и кружевные шалящие волны прилива? И чайки, покачивающие корпус, и в сумерках лодки, груженные сеном, и кое-где запоздалые лихтеры?
Какие боги прекраснее тех, кто пожимает мне руку,
чьи голоса,
любимые мной, зовут меня быстро и громко по имени,
когда я приближаюсь? Что может быть крепче бесплотных уз, надежно меня
связавших
Маннахатта
33
и с женщиной и с мужчиной, которые смотрят мне в лицо? Что с вами сплавляет меня теперь и в вас перельет
мои мысли?
Струись, река, поднимайся вместе с приливом
и снова отхлынь,
когда настанет отлив!
Шалите, играйте, гребенчатые, закрученные барашками
волны!
Закатные, многоцветные облака! Своей красотой
захлестните
