Нью-Йорк - история города - Хомбергер Эрик
ISBN 978-5-699-25413-2
Скачать (прямая ссылка):
230
Нью-Йорк: история города
клом Макклюром. Чтение любимых стихов в «Сикс Гэле-ри», состоявшееся 13 октября 1955 года, во время которого Гинсберг прочитал первую часть «Вопля», стало первым публичным выступлением как для него, так и для Макклю-ра, Уэйлена, Снайдера и Филипа Ламантиа. (Майкл Мак-клюр считал, что на самом деле именно чтения в «Сикс Гэле-ри» положили начало эпохе 1960-х.) За этим последовали чтения в весьма восторженной аудитории Беркли. В течение нескольких дней по всем районам Сан-Франциско прокатилась целая волна поэтических чтений. Об этом новом явлении вскоре стало известно и в Нью-Йорке.
Слушателями этих чтений были только что приехавший из Мехико Керуак и поэт Лоуренс Ферлингетти, который был одним из основателей книжного магазина «Сити лайте» на углу Бродвея и Коламбус-авеню в квартале Норт-Бич во Фриско. Это был первый книжный магазин в Америке, где продавались только такие книги в мягких обложках, которые соответствовали высокому художественному уровню. «Одной из главных идей, заложенных в этот магазин, — вспоминал Ферлингетти, — было то, что он должен стать центром сообщества интеллектуалов, а не местом встречи озлобленных». Для битников «озлобленность» означала крайне неприятное состояние нервозной подавленности. Они были уверены, что существует подлинное «сообщество» художников, которое состоит вовсе не из озлобленных людей и которое не ограничивает себя только поэтами и читателями поэзии из Сан-Франциско и Гринич-Виллидж. Они считали, что это — свободное международное братство бардов и духовных личностей, не привязанных к какому-либо району и не проявляющих лояльности к какому-либо сообществу, сохраняющих верность лишь собственным взглядам. По мнению Гинсберга, битники считали себя творческими гениями.
Гринич-Виллидж
231
Созданный средствами массовой информации миф о «поколении битников» появился в сентябре 1957 года, практически одновременно с публикацией второго романа Керуа-ка «На дороге». Происхождение термина «поколение битников» стало предметом горячих дискуссий. Джон Клеллон Холмс заявил, что именно он первым использовал его в своем романе о джазе, опубликованном в 1952 году под названием «Иди» (в 1959 году роман переиздали под названием «Битники»). Что касается Керуака, тот связывал этот термин со словом beatitude (блаженство), то есть состоянием блаженства и счастья, присущего поистине свободному духу. Журналы «Тайм» и «Лайф» печатали статьи о «поколении разочарованных» и об особенностях нового жаргона. Через несколько недель после публикации романа Керуака был запущен первый русский спутник, и с тех пор юных последователей «поколения разочарованных» все чаще стали называть «битниками» (по созвучию с русским словом «спутник»). Во второй срок президентства Эйзенхауэра битники стали горячей темой для прессы, а погруженный в раздумья статный Керуак присутствовал на фотографиях во всех средствах массовой информации. «Плейбой» и «Эсквайр» хотели, чтобы он написал обзорную статью, раскрывающую «намерения» битников. На разворотах журналов помещались фотоснимки «чувих», как называли своих подруг битники.
«Поколение битников», «разочарованные» и «битники» дополнили скромный список терминов, относящихся к американской контркультуре. От предшествующих течений американского авангарда движение битников отличалось тем, что сразу же получило широкую известность. Внезапно за писателями, которых не печатали, стали ходить по пятам, брать у них интервью, носиться как со знаменитостями и вводить в соблазн. Сами же они обнаружили, что уже в
232
Нью-Йорк: история города
состоянии зарабатывать себе на жизнь литераторством. Но ожидания, которые возлагались на последующие публикации этих писателей, оказали пагубное воздействие на их творческий рост. Успех погубил поколение битников еще при появлении на свет. Они не удостоились скромных похвал, которыми поощряют эксперимент и творческий рост. В тот момент, когда они праздновали победу, все вышло из моды. Уже к 1959 году можно было купить спортивные рубашки с надписью «Поколение битников» (и с эмблемой какого-нибудь университета). Джек Бенни рассказывал байки о битниках. А Джек Паар вел высокоинтеллектуальные дискуссии о движении битников и духе времени. В средних школах проводились вечеринки битников. В путеводителях и городских картах были указаны основные места тусовок битников в Сан-Франциско и Гринич-Виллидж. Ни одно литературное направление не сумело столь стремительно выйти из состояния полной безвестности и заняться маркетингом. Сами же битники спасались бегством — в Марокко, Японию, Мексику, куда угодно, но только не в кафе, галереи и поэтические салоны, где их идеи размывались. Гинсберг вернулся в Нью-Йорк лишь в 1959 году и выступил с чтениями в кафе «Гэслайт» на Макдагал-стрит.
Ему нравилось чувство агрессивной враждебности, «антиполицейские традиции» бара «Сан-Ремо» и его посетителей. Еще раз испытав затруднения, связанные с полицией, он почувствовал себя в своей тарелке. Но когда бармены «Сан-Ремо» стали грубо разговаривать с клиентами и третировать их, это кончилось тем, что бар лишился своих завсегдатаев. Публика переместилась в «Луис-бар» на расположенной неподалеку Шеридан-сквер. «Сан-Ремо» так и не вернул клиентов, потерянных в начале 1950-х годов, а находившаяся на Хадсон-стрит таверна «Белая лошадь» более всех выиграла от перемены в настроениях публики.
