Нью-Йорк - история города - Хомбергер Эрик
ISBN 978-5-699-25413-2
Скачать (прямая ссылка):
56
Нью-Йорк: история города
в Новом Свете. Возможно, что этот бассейн использовался для совместных ритуальных омовений.
В 1980-е и 1990-е годы изучение прошлого и археология стали объектами серьезной политики. Сегодня то место на Дуэйн-стрит, где находилось Африканское кладбище, отмечено лишь весьма скромным памятным знаком (но уже идет полным ходом соперничество тех, кто разрабатывает достойный памятник). Таким же знаком отмечено и местоположение Сенека-Виллидж. Тем не менее оба этих места влияют на отношение города к своему прошлому, формирующееся под воздействием целого ряда претензий, свидетельств и воспоминаний, сколь бы незначительными ни были оставшиеся следы прошлого. Роль исторической памяти всегда является в высшей степени политической, а кладбище и Сенека-Виллидж подтверждают участие афроамериканцев в истории города. Существование могил, сохранившихся глубоко под поверхностью Бродвея, и повторное открытие стертой с лица земли деревни позволяет афроамериканцам утверждать: это и их город. Представители каждой этнической и расовой группы делают подобные утверждения, которые являются частью претензий на то, что и они являются коренными нью-йоркцами. Чтобы углубиться в такого рода археологию, наверное, надо предъявить и собственные претензии на место в истории всемирно известного города1.
1 В адресной книге Троу, составленной в 80-е годы XIX века, значится некий Александр Хомбергер, который «продавал украшения» и жил в доме 348 на Восточной 57-й улице. Берн-хард и Роберт Хомбергеры проживали по тому же адресу. Мой отец Александр полагает, что торговец украшениями, носивший такое же имя, возможно, был его дедом. Родословная — это претензия на владение, которая позволяет сказать: «Я тоже нью-йоркец». — Примеч. автора.
Маннахатта
57
Мелвилл, Купер и Рузвельт
Писателей, живших в этом городе, сильно притягивало к себе море. Герман Мелвилл совершил первое морское путешествие в Ливерпуль в 1837 году, будучи восемнадцати -летним юношей. Позднее он написал наполовину автобиографический роман «Редберн» (1849), в котором поделился своими впечатлениями о путешествии. Отец Веллингборо Редберна был
...импортером с Брод-стрит. И сидя зимними нью-йоркскими вечерами в старом доме на Гринвич-стрит, у незабвенного камина, который топили бункерным углем, он, бывало, рассказывал мне и моему брату о чудовищных морских волнах, высотой с гору, о мачтах, гнущихся, как ветки, и все-все-все о Гавре и Ливерпуле...
Письма отца Мелвилла, Аллана, который был нью-йоркским торговцем, хранятся в городской публичной библиотеке и представляют собой живое повествование о тех надеждах и опасениях, которые у него возникали во время полных неизвестности плаваний через Атлантику. Частые посещения Европы научили Аллана Мелвилла образно передавать свои мысли: море — «это, мягко говоря, чрезвычайно капризная и обманчивая стихия, сейчас оно смотрит на вас с обезоруживающей улыбкой, а в следующее мгновение кипит гневом». Для его сына, Германа, морские плавания были способом избавить свою семью от бедности. Они сулили приключения. «Когда я подрос, — вспоминал Редберн, — я мысленно уносился очень далеко и часто предавался долгим мечтаниям о длительных плаваниях и путешествиях и думал о том, как славно было бы иметь возможность побол-
58
Нью-Йорк: история города
тать о далеких и диких странах и о том, с каким почтением и интересом относились бы ко мне люди, если бы я только что вернулся с побережья Африки или из Новой Зеландии, и о том, как романтично смотрелись бы мои потемневшие от загара щеки.
Величайший роман Мелвилла «Моби Дик» (1851) начинается с угрюмого Измаила, погруженного в «сырую ноябрьскую морось души», размышляющего о том, насколько важным является море для нью-йоркцев:
Взгляните, к примеру, на город-остров Манхэттен, словно атолл коралловыми рифами, опоясанный товарными пристанями, за которыми шумит коммерция кольцом прибоя. На какую бы улицу вы тут ни свернули — она обязательно приведет вас к воде. А деловой центр города и самая его оконечность — это Бэттери, откуда тянется величественный мол, омываемый волнами и овеваемый ветрами, которые всего лишь за несколько часов до этого дули в открытом море. Взгляните же на толпы людей, что стоят там и смотрят на воду.
Обойдите весь город сонным воскресным днем. Ступайте от Корлиерсовой излучины до самых доков Коэн-тиса, а оттуда по Уайтхоллу к северу. Что же вы увидите? Вокруг всего города, точно безмолвные часовые на посту, стоят несметные полчища смертных, погруженных в созерцание океана. Одни облокотились о парапеты набережных, другие сидят на самом конце мола, третьи заглядывают за борт корабля, прибывшего из Китая, а некоторые даже вскарабкались вверх по вантам, словно для того, чтобы еще лучше видеть морские дали. И ведь это все люди сухопутных профессий, будние дни проводящие узниками в четырех стенах, прикованные к прилавкам, пригвож-
Маннахатта
59
денные к скамьям, согбенные над конторками. В чем же тут дело? Разве нет на суше зеленых полей? Что делают здесь эти люди?1
