Синяя Летопись - Гой-лоцаиа Шоннупэл
ISBN 5-8071-0092-1
Скачать (прямая ссылка):
Когда Мавэ-Сэнгэ было 23, скончался Чопэ Караг. По воле усопшего он сделал множество подношений на погребальной церемонии. В 31 год он практиковал Пять Путей. [406] Знаки очищения от скверн были восприняты им как Причина, знаки овладения пятью жизненными дыханиями (пранами) - как Путь, а знак чистого видения - как Результат. Эти знаки проявились у него в точности так же, как и у его Учителей: он не различал день и ночь, и стены не были для него преградой. Он устранил все сомнения, связанные со смыслом Учения, и в его духовном опыте было состояние блаженства и ясности, которое взметнулось в нем, словно пламя. Забыв обо всем, он танцевал и не мог сдержать слез радости.
Когда ему было 33, он созерцал по тексту "Манджушри-намасангити", и внутри стебля цветка лотоса ему явились семь божеств свиты Манджушри ('Jam-dbyangs lha-bdun). Когда ему было 35, он отправился в Лхасу, чтобы сделать подношения, и увидел свет, формой похож на цветок лотоса-кумуды, исходящий из сердца Авалокитешвары, который через некоторое время растворился над макушкой его головы. Когда ему было 38, он сопровождал Дуйсума Кьенпу, родственника Драгоценного. Он также был в окружении Шигпо, когда тот ходил в Самье, чтобы сделать подношения. Он видел свет, исходящий из сердца Хаягривы, напоминающий формой сломанную ветку коралла, который вскоре растворился в его сердце. Когда в возрасте сорока лет он был в затворе в Ньедо, то увидел красный свет, подобный кораллу, который заполнил собою Амшо, и вдруг превратился в Хаяг-риву. Трижды было слышно ржание лошади: в первый раз - во всех четырех областях Цана и Уя, во второй и третий раз его звуки слышались и дальше. Мавэ-Сэнгэ сказал: "Это был знак грядущей славы Всезнающего".
Когда ему был 41 год, дакини указывали ему дорогу в Карчу. В Ньонха-га, или Цо Хум-да-догпа (Озеро, издающее звук ХУМ), когда он исполнял обряд умиротворения Яндага, необходимые подношения сами собою наполнили сосуд, и пролился дождь нектара. В возрасте сорока четырех лет он проводил собрание по случаю вступления в должность Всезнающего. Те из собравшихся в зале для проповеди, кто сидел в задних рядах, не слышали слов кальянамитры, но слова Мавэ-Сэнгэ были слышны даже тем, кто сидел очень далеко.
Когда ему было 58, он пришел в Дихун, чтобы навестить владыку Чен-а и вручить ему подарки. Он увидел Чен-а в образе Махабодхи, который сказал ему: "Прежде твой ум достиг состояния неба, я же превращу его в состояние великого неба". И он даровал ему учение махамудры. После этого Мавэ-Сэнгэ вдруг понял, что уже не может с еще большей глубиной постичь отсутствие различий ни в настоящем, ни в прошлом, ни в будущем1. [41а] Когда ему было 59, он исполнял погребальный ритуал и вдруг ему явился Улыбающийся Еше-гёнпо, одна из форм Махакалы (Ye-shes mgon-po bzhad-pa'i zhal-can).
1 Это означало, что он достиг высочайшей цели.
2 Rigs-gsum mgon-po, "защитник трех классов живых существ" - один из эпитетов бодхисаттвы.
Мавэ-Сэнгэ скончался в 62 года, в восьмой день одиннадцатого месяца (мрига-шира) года Огня-Овцы (1247). Его кончина сопровождалась многими необыкновенными знамениями, а после кремации осталось множество реликвий. Когда, спустя некоторое время монахи делали подношение воды у его изображения в форме Ваджрасаттвы, вода наполнилась реликвиями. Когда они покрыли изображение золотом, с неба, подобно снегу, посыпались реликвии. Итак, три брата, подобные защитникам трех классов живых существ2, были наставниками множества учеников, которым они даровали поток Учения. Но главными сокровищницами семейной линии были Тулшиг Ринпоче и Всезнающий Ньедова.
Тулшиг Ринпоче (Дарма Сэнгэ) был сыном Дэшега Ченпо Шераб-вё и йогини из Карчу по имени Жанчубдон. Однажды дакини пророчествовали ей о рождении сына от Дэшега Ченпо. Из Карчу она отправилась к Дэшегу Ченпо и поведала ему о пророчестве. Он ответил согласием и после тантрийского пиршества остался с йогиней наедине. Когда она забеременела, ей открылось множество святых видений. Ребенку, который родился в год Воды-Овцы (1223), дали имя Дарма Сэнгэ. В возрасте пяти лет он уже мог повторить текст rNal-'byor-ma'i smon-rtogs и садхану Ваджраварахи (rNal-'byor-gsum), которые постоянно читала его мать. Когда ему исполнилось семь, он освоил многие ритуалы. В тот же год мать отправила его в Ньедо к Дэшегу Ченпо, которого попросила обучить мальчика Циклу ритуалов (Phrin-las). Дэшег Ченпо расспросил его, что он уже умеет, и мальчик прочел все тексты, которые знал наизусть. Отец остался доволен тем, как он читал тексты наизусть и с листа. Вскоре отец научил его совершать обряд Ваджракилы.
Однажды, сидя на краешке отцовского сиденья, он доел остатки еды из чашки отца. Мачеха рассердилась и решила выпороть его. [416] Он побежал, а она бросилась за ним и настигла его у самого края пропасти Нэвог. Она уже готова была столкнуть его в пропасть, но ей не дал этого сделать ачарья Лхагтон, который отправил мальчика в Вёма. Отец (Мавэ-Сэнгэ?) тогда сказал жене: "Так нельзя поступать с ним! Он должен учиться". Но мачеха не разрешила ему учиться и отправила пасти лошадей и другой скот. Как-то раз, когда он собирал навоз, ачарья Тауганпа сломал его корзину, отвел его к мачехе и сказал: "Этот мальчик - сын святого учителя, и ему будут поклоняться многочисленные ученики. Как можно было заставлять его делать такую тяжелую физическую работу?" Так ачарья выговаривал мачехе Дарма Сэнгэ.
