Легенды седого Иртыша - Галязимов Б.
Скачать (прямая ссылка):
Истоптали, ископытили пашенные земли крепконогие татарские лошади. Там, где стояли острожки, остались одни лишь горы седого пепла, унылый ветер разносил его по мертвым полям. На дорогах, в сумрачных лесных балках, по берегам рек валялись обезображенные трупы остяков, посмевших не подчиниться воле Кучума и продолжавших платить дань московитам.
Назад, за Камень, хищная стая юного Маметкула гнала связанных одной веревкой жен и детей вышедших из повиновения данников. Некоторых из них оставят в Искере, чтобы украсить ханские гаремы, других будут держать под неусыпной стражей как амана-
78
тов-заложников, а третьих погонят на невольничий рынок в далекую Бухару.
В пути к своей столице повстречали ку-чумовичи русского посла, государева посланника Третьяка Чебукова. Шел он с немногими людьми в Киргиз-Кайсацкую орду. Коротким был суд Маметкула. Не посмотрел он на высокое звание московита. Приказал умертвить его. Но особенно жестоко расправился царевич с сопровождавшими посла татарами, посмевшими «опоганить копье и щит Сибирского Юрта». Их долго пытали, а потом изрубили булатными ятаганами на мелкие куски: «Пусть мясо поганых достанется хищникам!»
Всего пять верст не дошли свирепые ордынцы до строгановской вотчины, до их богатого Орла-городка. Что же им помешало предать огню и пеплу владения именитых купцов?
Историки С. М. Соловьев и Г. Ф. Миллер сообщают, что неуемный пыл юного Маметкула охладило известие большого числа пленников, которые утверждали, что, дескать, в Орле и других городках Стро-
79
гановых «собралось много ратных людей». Встреча с ними ничего хорошего татарам не сулила. И царевич натянул повод осторожности, поворачивая назад коня нетерпения.
Тревожными были те дни для солепромышленников. Боясь «сибирского салтана людей», они спешно снарядили в Москву гонцов. Сообщили те царю Ивану Грозному о кровавом набеге Маметкула и еще передали о слезной просьбе зауральских остяков оградить их от злодеяний Кучума. За это обещали князьки платить дань только Москве. Через гонцов испрашивали еще Строгановы у царя разрешения послать за ратью наемных казаков.
Маметкул... Кто он такой? Во многих источниках его имя мелькает довольно-таки часто, хотя общего мнения о нем никто не имеет.
Но вот что странно. Одни историки по какой-то причине именуют царевича Махмет
Кулом, другие — Меметкулом, третьи-
Махмет-Кули. Кто же из них прав?
В своем «Исследовании о Касимовских царях и царевичах» В. В. Вельяминов-
80
Зернов доказал, что все-таки правильнее всего называть царевича Мухаммед-Кулом. Кстати, в переводе с тюркского это имя звучит как «раб Мухаммеда» или дословно — «рука Мухаммеда».
В Ремезовской летописи, да и в одной из жалованных грамот, говорится, что Ма-меткул был братом Кучума. Но это не соответствует истине. Дело в том, что Г. Ф. Миллер в «Истории Сибири» упоминает о разрядных книгах, в которых Ма-меткул именуется Алтауловичем. А стало быть, юный царевич не мог являться родным братом Кучума. Как известно, отца хана звали Муртазой. Другое дело, Кучум и Алтаул могли быть родными братьями. Так что, по мнению некоторых исследователей, Маметкул был Кучуму племянником.
Сохранилась легенда, и гласит она вот о чем.
В ту слепую, беззвездную ночь, когда Ермак ступил на земли Сибирского Юрта, Кучуму приснился сон. Якобы возле устья Тобола в зарослях плакучего тальника появились две собаки — одна черная, другая
81
белая. Вцепились они друг в дружку — клочья шерсти полетели в разные стороны. Белая собака, хотя она и была поменьше, в этой неистовой схватке одолела черную.
Очнулся хан с больной головой и в поту. Долго думал. Потом велел он в свой войлочный шатер позвать толкователей Корана и сновидений.
С дрожью в голосе объяснили ахуны своему повелителю, что на ханскую ставку — Искер вот-вот должна надвинуться большая беда. Белая собака — это враги хана, «урусы». Кучуму надо быть осторожным, ибо его трон может пошатнуться.
Разгневался хан и тут же повелел казнить тугодумых толкователей. Привязали ордынцы их к хвостам лошадей и разорвали их на части прямо возле белоснежного шатра хана.
Но ахуны были все-таки правы, не ошибались старцы. Слухи о русском витязе-казаке с каждым днем крепли. Разные вести приносили с собой в столицу юрта конные разведчики хана. И одна из них была тревожнее другой.
82
На Тагиле-реке воины Ермака, по одним сведениям, захватили мурзу Таузака, по другим,— мурзу Кутугая. Долго расспрашивали они пленника о путях-дорогах, ведущих к Искеру, о сторожевых городках, поднявшихся на берегах безвестной казакам реки Туры.
Мурза хитрил, извивался, как уж. И тогда Ермак приказал казакам снять с кучумови-ча его добротную кольчугу. Нацепили ее дружинники на сосну как мишень. Ахнула легкая пушечка, а потом и семиствольная пищаль. Мурза от страха закрыл глаза, присел. Принесли ему кольчугу. На ней живого места нет. Вот, мол, с кем ваш хан имеет дело!
На сей раз мурза стал словоохотливее. Выложил Ермаку все, что тот спрашивал, и даже больше.
Никаких козней Ермак не стал чинить мурзе. Отпустил его с миром да к тому же осыпал подарками, а хану Кучуму велел передать дорогой клинок и связку белоснежных песцовых шкурок.
