Смерть Мао Цзэдуна - Галенович Ю.М.
I8ВN 5-94661-081-3
Скачать (прямая ссылка):
В то же время следующий этап реформ потому-то и оказывается трудно осуществить, что эти руководители страдают ограниченностью, они не в состоянии воспринять требования следующего этапа обновления. Дело в том, что приходится думать о правомерности сохранения наследия Мао Цзэдуна как в области теории, так и в практической политике.
Каким же было положение городского населения континентального Китая, каковы были для него последствия политики и правления Мао Цзэдуна?
Начиная с 1949 г. в КНР при направляющей и руководящей роли специалистов из СССР, однако по просьбе и в соответствии с желанием Мао Цзэдуна и его коллег по руководству КПК и КНР была создана экономическая структура с плановой экономикой. На протяжении длительного времени по низким ценам насильно закупали продукцию сельскохозяйственного производства, эксплуатировали крестьян и с помощью ряда методов накапливали капитал, создавали систему промышленности. Все это вплоть до реформ, которые были начаты уже после смерти Мао Цзэдуна, являлось
170_Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна
аргументом, с чьей помощью правительство пропагандировало преимущества плановой структуры и системы общественной собственности; власти в КНР всегда стремились доказывать успехи плановой структуры.
Выше уже шла речь о горькой жизни крестьян. Ну, уж если крестьян ограбили, и промышленность таким путем создали, то городским-то жителям, казалось, должно было бы жить лучше, причем намного? Конечно, благодаря тому, что городское население КНР — это та часть населения страны, которая находилась под покровительством правительства КНР, руководства КПК, его жизнь была намного лучше, чем жизнь несчастных крестьян. В свое время, в ходе «культурной революции», супруга Мао Цзэдуна Цзян Цин, выслушав жалобы рабочих на их материальное положение, не постеснялась цинично напомнить им, что они-то живут намного лучше, чем люди в деревнях континентального Китая.
Однако, даже учитывая это, улучшение жизни горожан тоже было весьма ограниченным. Реальный жизненный уровень много лет топтался на месте. В конце 1940-х и в начале 1950-х гг., то есть к моменту прихода Мао Цзэдуна к власти, Шанхай, Гуанчжоу и другие крупные города были гораздо более цветущими, чем Токио, Сянган (Гонконг), Сеул, а уровень жизни людей был примерно одинаковым. Иначе говоря, стартовая позиция Мао Цзэдуна в начале его правления была примерно такой же, как и стартовые позиции руководителей того времени в Японии, на Тайване, в Южной Корее. Но в конце 1970-х гг. уровень жизни населения городов КНР был намного ниже уровня жизни в Японии, в Сянгане, на Тайване, в Южной Корее. [22]
На протяжении этих 30 лет жилая площадь, приходящаяся в среднем на городского жителя КНР, непрестанно уменьшалась; повсеместным явлением стало проживание людей трех поколений в одной комнате; семейная утварь осталась примерно той же, что и 30 лет тому назад; структура питания не улучшилась. Девушки, выходя замуж, могли мечтать только о том, чтобы жених купил механические часы, швейную машинку, велосипед, а если жених мог надеть шерстяной костюм, то это считалось просто шикарным. Часы, велосипед все еще оставались самыми ценными вещами в городах.
В течение трех десятилетий, когда строили плановую экономику, заработная плата служащих и рабочих оставалась неизменной; к тому же в жизнь семьи вошла еще одна необходимая тогда вещь — карточки. Мало того что люди в среднем зарабатывали 30—40 юаней в месяц и на них уже ничего особенного купить было невозможно, правительство вводило разнообразные талоны и карточки, ограничивая потребление жителей. Помимо того, что существовали ежемесячные нормы продажи по карточкам рыбы, мяса, яиц, зерна, масла, такие предметы первой необходимости, как мыло, нитки, хлопчатобумажные и шерстяные ткани, тоже продавались в ограниченном количестве по талонам. Что же касается наручных часов, велосипедов, швейных машин и большой тогда редкости — черно-белых
Глава седьмая. Мао Цзэдун и последствия его правления..._171
телевизоров, то по организациям выдавались талоны, и только по ним и можно было приобрести эти вещи. Человек лишь один раз в несколько лет мог дождаться своей очереди на их покупку.
Моя знакомая пекинка, семья которой состояла из ее мужа-шофера и двух малолетних детей, в годы великого голода обрывала листья с деревьев на территории нашего посольства, где она тогда работала, и несла их, как пищу, к себе домой. Она же рассказывала о том, что ее мужа тогда отправили в Синьцзян за тысячи километров от Пекина в командировку на десять лет одного без семьи, очевидно, создавать ракетно-ядерный щит Мао Цзэдуна, чему моя знакомая радовалась, так как он был обузой, лишним ртом, но и горевала: муж забрал, уезжая в командировку, ее велосипед, единственный велосипед в семье.
При Мао Цзэдуне правительство обычно заявляло, что строительство социализма в КНР гарантировало каждому человеку пищу и одежду. При этом не упоминалось о том, что 200 из 800 миллионов крестьян не были обеспечены ни пищей, ни одеждой, а также о том, что фактически не добились и того, чтобы каждый среди 200 миллионов остальных, то есть городских, жителей страны был сыт и одет. [23] Начиная с 1960-х гг. городская экономика уже не могла обеспечить работой все новые рабочие руки, которые прибавлялись ежегодно. Скрытая безработица фактически стала важной социальной проблемой. Десять лет проводили движение под лозунгом: «Молодежь — иди в горы, отправляйся в деревню», причем, прикрывая это вывеской «революции»; в деревню отправляли десятки миллионов молодых людей из городов, и таким образом серьезный кризис — безработицу в городах — перекладывали на плечи все тех же бедных крестьян.
