Смерть Мао Цзэдуна - Галенович Ю.М.
I8ВN 5-94661-081-3
Скачать (прямая ссылка):
Были арестованы многие, в том числе и рабочие, и учащиеся, и служащие, и кадровые работники, и военнослужащие, возлагавшие венки.
В Пекине воцарился террор.
То же происходило по всей стране. Были арестованы участники демонстраций в Ханчжоу, Нанкине, Чжэнчжоу, Сиани и т.д. Аресты шли в Гуанчжоу, Фуцзяни, Цзилине, Синьцзяне. В одной только провинции Ляонин с 1 апреля по 25 мая 1976 г., менее чем за два месяца, были взяты в разработку 685 человек, из них были задержаны 213, а 49 арестованы,
54_Часть I. Конец эпохи правления Мао Цзэдуна
приговорены к тюремному заключению 32 человека. Террор прокатился по всей стране.
«Политическими преступниками», первыми ласточками протеста против действий властей, заполнили тюрьмы. Большинство составляла молодежь, выросшая уже в годы КНР, чья вина состояла в том, что они расклеивали стихи, дацзыбао, рассылали письма с протестами, говорили правду, а подчас просто переписывали лозунги и стихотворения или участвовали в церемониях проявления уважения к памяти Чжоу Эньлая.
Особое внимание уделялось тем, кто состоял в родственных отношениях с теми или иными руководителями.
В большинстве случаев арестовывали без ордеров. При этом утверждали: «Сейчас чрезвычайное положение; можно действовать и без ордера на арест». Конституция стала бесполезным клочком бумаги; законы стали орудием беззакония и своеволия.
Попавших в руки властей «политических преступников» запугивали, их соблазняли посулами, обманывали, к ним применяли бесчеловечные методы, которые именовались «воспитанием дубинками». Начальник пекинского управления общественной безопасности говорил своим подручным: «К этим следует относиться жестоко; тут неуместна мягкотелость!» Арестованных месяцами держали в подвалах без свежего воздуха; месяцами не стригли и не давали мыться; их не лечили; их избивали. Закованных в наручники били ногами; наручники сжимали так, что они врезались в тело. Некоторым руки сковывали на спине. При этом не разрешалось кормить их. Несчастным приходилось ползти к лепешке, хватать ее ртом, окунать лицо в плошку, чтобы выпить баланду. Одного молодого человека раздели догола и били так, что лопнул кнут из буйволиной кожи. Его заковали в наручники, которые постепенно сжимались. Он пробыл в них 24 часа, став инвалидом на всю жизнь.
Одному из тех, кто вел переговоры 4 апреля, восемнадцатилетнему школьнику, приказали встать на колени, а когда он промедлил, то избили ногами в тяжелых ботинках так, что он не мог пошевельнуться.
Некий рабочий сошел от пыток с ума. Однако его продолжали держать в наручниках, избивали и не давали пить: ему пришлось пить мочу и грязную воду из параши. И все это происходило в столице КНР; и все это творили ее власти в 70-х гг. двадцатого столетия.
Преследованию подвергались друзья и родственники задержанных. Арестованным угрожали: «Вы здесь всего-навсего подохнете и больше ничего, а вот вашим родным и друзьям до самой смерти не отмыться от родства и знакомства с вами!» Иными словами, власти использовали традиционные китайские методы: наказывали всех состоявших с «преступником» в родстве, всех его друзей и знакомых.
Глава вторая. 5 апреля 1976 г. — день протеста и его подавления_55
Тюрем не хватало, поэтому на предприятиях и в учреждениях создавались «учебные группы»; людей изолировали «в целях следствия»; создавались «местные темницы». В те учреждения и предприятия, откуда приносили венки в память о Чжоу Эньлае, были направлены специальные рабочие группы. При этом каждой партийной ячейке было предписано представить доклад о том, что происходило в связи с возложением венков. Предписывалось поставить на учет всех, кто носил венки или переписывал стихотворения и листовки. Каждый из них должен был представить подробный письменный отчет. Людей заносили в «черные списки».
При этом речь пошла уже не только о событиях на площади Тяньаньмэнь. В массовом порядке проводилась проверка: людей заставляли «перекрестным способом» писать друг на друга доносы. Например, каждый, кто читал или слышал об известной «самиздатовской» книге «Императрица из Красной столицы» (книга с критикой Цзян Цин) должен был представить «самопризнание».
В число подозреваемых попали все, кто побывал на площади Тяньаньмэнь или даже просто проходил через эту площадь. Каждый из них должен был представить отчет о том, когда он туда приходил, в котором часу уходил, при этом нужны были свидетели, которые могли бы это подтвердить. Органы фиксировали фамилии и адреса всех, кто был сфотографирован на площади Тяньаньмэнь. Многочисленные агенты в штатском в людных местах подслушивали разговоры людей и производили аресты.
В других провинциях и крупных городах страны проверяли всех, кто в дни поминовения усопших ездил в Пекин. Под допрос попадали даже экскурсанты, приехавшие в Музей истории Китая. «Всесторонняя диктатура» лишала людей даже права разговаривать между собой, слушать, что говорят другие, да и просто ходить по улицам.
Широкомасштабные облавы и аресты, расследования и дознание преследовали одну цель — подавление протеста населения. Но еще более важным для организаторов этой кампании было воспользоваться случаем и свергнуть, оттеснить от рычагов власти противников выдвиженцев «культурной революции» как внутри партийного, так и внутри государственного аппарата, в вооруженных силах. Ван Хунвэнь давал указания искать нити, ведущие в ЦК КПК, в Госсовет КНР. Цзян Цин требовала найти «главного закулисного руководителя». При этом она утверждала, что «клеветнические слухи», которые появились в июле— сентябре 1975 г., исходили «из партии». (Вероятно, речь шла о критике деятельности «четверки».)
