Государства и культуры иранского государства - Гафуров Б.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Причину такого положения едва ли можно усматривать в широкой популярности Бахрама Гура как любимого персонажа охотничьих подвигов и любовных похождений в фольклоре, литературе и изобразительном искусстве раннесредневекового Ирана, где он постепенно превратился в небесного витязя и связывался с образом божества Бахрама-Веретрагна. Персам он, несомненно, и при жизни импонировал своей победой под Кушмейханом, в районе Мерва, над вторгшимися в Хорасан хионитами. Тогда им собственноручно был убит их хакан, а жена и казна последнего были захвачены в брошенном неприятелем лагере. Врагов Бахрам Гур преследовал до самой Амударьи, к которой, пересекши пустыню, вышел у Амуля (Чар-джуй). На правителей мелких владений Мавераннахра не могли не произвести впечатление такие его военные мероприятия, как удачный поход против эфталитов и постройка для пограничного гарнизона башни в далеко вдававшейся в их сторону местности. Крайним пределом Ирана па востоке в эту пору считался Талекан хорасанскии, а проникновение персидской армии в правобережный Тохаристап многими
признается маловероятным. Возможно, последнее мнение сложилось не без влияния упрочившегося представления о Бахраме Гуре только как 228
о легкомысленном правителе, якобы целиком устранившемся от управления государством и полностью доверившем знати все дела по внутренней политике.
Между тем, опуская вопросы его войны с Феодосией II и сведение вассальной Армении на положение простой иранской провинции, обращают на себя внимание прочно вошедшие в историческую традицию сведения, запечатленные у ряда средневековых авторов. Таковы показания Динавери (IX в.) о переправе Бахрама Гура со своей армией через Амударью, следовавшего по пятам отступавших хионитов после их разгрома у Кушмейхана; сведения Табари о посылке этим государем части войск из Афганского Туркестана на правый берег Джейхуна под командой одного из своих военачальников, проведшего там весьма удачные военные операции; наконец, запечатленные у Фирдоуси предания, сохраненные иранским эпосом, о согласии знати Балха, Чаганиана, Хутталя и Бухары после одержанных Бахрамом Гуром побед якобы выплачивать Персии какую-то «дань». Факты нумизматического порядка в части распространения в Средней Азии дирхемов Варахрана V и их влияния на денежное хозяйство южных областей Мавераннахра дают основание с меньшим сомнением относиться к приведенным сведениям средневековых мусульманских авторов, которые все же отразили, может быть несколько искаженно, какие-то действительно имевшие место события.
Находки монет Ездегерда II (439 — 457) к северу от Амударьи исключительно редки, хотя их могли бы занести сюда эфталиты в виде добычи после разгрома персов в конце правления этого государя, когда они уже подчинили себе Чаганиан, видимо, часть Тохаристана и Бадахшан.
Зато на прежних антикварных рынках Средней Азии исключительно обильно всегда был представлен серебряный чекан Пероза (457—484). В основном это были нормальные высокопробные дирхемы, находившиеся часто целыми кладами от Амударьи до побережья Сырдарьи включительно. Обнаружение в одном из садов Джизака наполненной ими крупной глиняной кубышки в количестве многих сотен экземпляров привело в 1909 г., несмотря на высокопробность, к резкому падению их •стоимости в лавках самаркандских антикачи, где они долгое время после того продавались по 60 — 75 коп, за экземпляр в зависимости от сохранности. Один из таких кладов, найденный в последние годы существования Бухарского эмирата на территории этого ханства и осмотренный мною в 1923 г., содержал кроме большого количества обычных серебряных монет Пероза разных выпусков один уникальный дирхем. На нем помещено повернутое влево поясное изображение фигуры правителя без головного убора в стянутом у талии кафтане с косым или отогнутым воротом. Приподнятая вверх правая рука держит какой-то предмет, а согнутая в локте левая упирается в бедро. Кругом
229
расположена эфталитского типа легенда. На обратной стороне искаженный, видимо при неудачном чекане, может быть, неопытным мастером, бюст сасанидского государя—не то Ездегерда II, не то Пероза. Нам казалось, что это образец первой выбитой эфталитами монеты, поскольку известно, что их государь, современник Пероза, приказал выпустить таковую со своим изображением и именем. Р. Гиршман согласно своей расшифровке надписи приписал данный дирхем Акуне — царю хио-нитов.
О широком распространении в рыночном обращении различных областей Мавераннахра дирхемов Пероза, на которых впервые в 459 г. проставляются на сасанидских медных кружках годы правления, типичные для чеканов последующих шахов феодального периода, свидетельствует факт их примеси к кладам чисто местных монет. В этом отношении очень интересно содержание небольшого глиняного кувшинчика, случайно обнаруженного в 1934 г. в колхозе имени Буденного, близ станции Вревская, Ташкентской области. В нем среди полусотни медных монет различных согдийских эмиссий {в том числе небольших, тонких, китаеподобных, с крупным квадратным отверстием, отдаленно напоминающих но типу образцы в 5 шу) находился один подлинный высокопробный дирхем Пероза.
