Оруженосцы нации. Вермахт в нацистской Германии. - Ермаков А.
ISBN 5-699-14961-9
Скачать (прямая ссылка):
Офицеры видели и другие дипломатические успехи фюрера, улучшавшие стратегическую ситуацию: 22 марта германские войска заняли Мемельскую область Литвы, торговый договор с Румынией открыл рейху доступ к нефтяным ресурсам Юго-Восточной Европы, 22 мая был подписан «Стальной пакт» — военный союз с фашистской Италией88.
В это же время стремительно совершалось втягивание вермахта в подготовку нападения на Польшу. По словам Манштейна, командование вооруженными силами раньше и не обсуждало вопроса о нападении на Польшу, так как агрессия против нее неминуемо закончилась бы для Германии войной на два фронта. Поэтому до весны 1939 года все военные приготовления на Востоке имели «чисто оборонительный характер»89.
290
Однако психологически германский генералитет был готов к агрессивной войне против Польши, о чем свидетельствует высказывание главнокомандующего рейхсвера генерал-полковника Ганса фон Секта, сделанное еще в 1920-х гг.: «Существование Польши невыносимо, несовместимо с условиями жизни Германии. Она должна исчезнуть и исчезнет из-за собственной, внутренней слабости и из-за России — с нашей помощью... Польша никогда не сможет предложить Германии каких-либо выгод, ни экономических, ведь она не способна к развитию, ни политических, ведь она вассал Франции»90.
В штабах уже разрабатывался план агрессии, а Гитлер 25 марта 1939 года заявил Браухичу, что «пока не намерен решать польский вопрос. Но нужно подготовить планы. Если решение и произойдет в ближайшем будущем, то только при благоприятных политических условиях. Польшу следует сокрушить настолько, чтобы в ближайшие десятилетия ее можно было не учитывать как политический фактор... Фюрер не хочет вторгаться на Украину. Может быть, можно создать украинское государство. Но и эти вопросы еще открыты». Но через несколько дней фюрер уполномочил ОКВ изменить план «Вайс» так, чтобы войска были готовы к нападению, начиная с 1 сентября 1939 года91. Одиннадцатого апреля Гитлер подписал «Директиву о единой подготовке вермахта к войне на 1939—1940 гг.», где говорилось о возможности «решить проблему Польши окончательно» в недалеком будущем. Он уповал на то, что скоро возникнет кризисная ситуация во Франции, и Англия поэтому будет вынуждена проводить сдержанную политику. «Содействие России, если она вообще окажется на него способной, Польша никак не сможет принять, — предсказывал он, — поскольку это означало бы ее уничтожение большевизмом». Залог невмешательства западных стран виделся ему, как и во время планирования военной акции против Чехословакии, во «внезапных мощных ударах» и «быстрых успехах» вермахта. Главное же состояло в том, что, в соответствии с планами диктатора, «главное на-
ю*
291
Александр Ернамов
правление строительства вооруженных сил по-прежнему будет определяться соперничеством западных демократий. Операция «Вайс» составляет лишь предварительную меру в системе подготовки к будущей войне»92.
Два дня спустя Гальдер выступил с доверительным докладом перед генералами и офицерами Генерального штаба в Военной академии. Будучи в прошлом одним из руководителей антигитлеровского заговора, он начал свою речь с того, что призвал слушателей к лояльности нацистскому режиму и отказался от самостоятельной политической роли армии: «Германский вермахт должен владеть мечом, но он не должен принимать решение о том, нужно ли его применять и когда им воспользоваться. Я знаю, что среди нас есть люди, которые в вещах внешней политики, а может быть, и мировоззрения, мыслят иначе, чем нынешнее государственное руководство. Но я не хотел бы упускать предоставленную мне возможность и предостеречь от того, чтобы члены офицерского корпуса занимались вещами, далекими от задач, которые поставлены перед вооруженными ершами рейха»93.
Гальдер заявил офицерам и генералам, что «дружественные отношения» с Польшей были не по душе обеим сторонам, а теперь «у нас отлегло от сердца. Польша, так сказать, вступила в ряды наших противников». Британские гарантии Польше, убеждал он присутствующих, скорее всего останутся на бумаге, но если Англия вмешается в события, то будет действовать на Западе и в Средиземноморье, а значит, не спасет Польшу от поражения. Вермахт должен не просто нанести поражение польской армии, а уничтожить Польское государство «в кратчайшие сроки», «поставить рекорд скорости», иначе Советский Союз окажется перед большим искушением вступить в войну94. Разговор о Великобритании и СССР как о вероятных противниках должен был удивить слушателей, потому что до сих пор планирование Генштаба касалось только разработки вариантов войны против Польши, Чехословакии и Франции.
292
досье трсйна
Молниеносный разгром Польши представлялся начальнику Генерального штаба вполне осуществимым: «Мы знаем, кто встанет перед нами, когда пробьет час: небольшая, действительно храбрая, но плохо вооруженная маневренная армия, без достаточной огневой поддержки войск, без или почти без моторизованных войск, с отсталыми военно-воздушными силами — то есть примерно румынская армия плюс польская храбрость. То есть отнюдь не серьезный противник для нас!» О польской армии Гальдер говорил как о «большой толпе едва обученных солдат, у которых в войне против сухопутных сил рейха нет никаких шансов». Плохо обученный польский солдат — «самый тупой в Европе, если пренебречь, например, Румынией». Позднее эти констатации были подтверждены оценкой личного состава польской армии, данной Генеральным штабом 1 августа 1939 года: «Рядовой состав, если иметь в виду поляков, обладает хорошими солдатскими задатками: любовью к родине, мужеством, терпением и большой выносливостью. Но при своем недостаточном общем образовании и несамостоятельности они нуждаются в постоянном командовании. Войска будут сражаться, применяя примитивные формы боя, и понесут тяжелые потери. Качества польского национального характера легко могут привести к крайним настроениям»95.
