Оруженосцы нации. Вермахт в нацистской Германии. - Ермаков А.
ISBN 5-699-14961-9
Скачать (прямая ссылка):
А командир третьего батальона 118-го пехотного полка 22 ноября 1937 года подписал приказ, в котором говорилось: «Обо всех действиях, которые могут нанести вред сплоченности и дисциплине роты, следует немедленно сообщать командиру роты. Например, я больше не желаю получать от гарнизонного пастора сообщений о том, что тот или иной военнослужащий такой-то роты вышел из церкви, не посчитав нужным сообщить о своих намерениях ротному командиру... Хотя выход из церкви и не запрещен, он представляет постоянную опасность для дисциплины. Поэтому с точки зрения солдата его следует отвергать. Солдату нужна христианская церковь, чтобы обрести душевное равновесие в серьезном положении. Все великие немцы были религиозны... Я прошу господ командиров рот не менее одного раза в месяц настоятельно указывать своим подчиненным на значение выхода из церкви и
229
всеми средствами пресекать подобную пропаганду, в том числе устную»129.
В XII военном округе в июле-августе 1938 года дело дошло до конфликта между командующим округом генералом пехоты Вальтером Шротом и баденским гауляйте-ром Робертом Вагнером. Вагнер получил от одного из крайс-ляйтеров сообщение о том, что солдатам 110-го пехотного полка приказывают посещать церковные службы. Шрот был возмущен тем, что гауляйтер отреагировал на анонимный донос, но приказал осторожно провести проверку в полку. Вагнеру он направил письмо, в котором изложил свою принципиальную позицию: «Обвинения одной государственной организации другой организацией без указания на свидетелей несостоятельны. Не может быть защиты анонимности в государственных органах... Терпимость к анонимным сообщениям из воинских частей или их поощрение были бы роковыми не только для вермахта. Следствием был бы рост неконтролируемого доносительства, подрыв авторитета и дисциплины и, наконец, подрыв доверия между военными учреждениями и партией. Единственный допустимый путь для настоящего солдата — жалоба по инстанции». Шрот сожалел о том, что не может наказать доносчика, и напомнил Вагнеру о распоряжениях заместителя фюрера Гесса, запрещавших членам партии делать анонимные доносы и призывавших к взаимной откровенности и доверию130.
В самой острой форме сопротивление притеснениям церкви выразилось в меморандуме протестантского военного духовенства, подготовленном в ноябре-декабре 1937 года и предназначенном для передачи Гитлеру. Авторы резко высказались против антирелигиозной пропаганды нацистов: «Партия и государство сегодня борются не только с церквями. Они борются с христианством... Положение стало совершенно нетерпимым». Этот документ был опубликован за границей и значительно подмочил репутацию гитлеровского режима131.
230
Однако когда в начале августа 1938 года Борман сообщил Гитлеру о том, что многие военнослужащие сухопутных войск и ВМФ активно посещают церкви, фюрер отверг всякое вмешательство и пустился в рассуждения о планах создания «немецкой имперской церкви». В соответствии с дневниковыми записями адъютанта Гитлера от сухопутных войск майора Герхарда Энгеля рейхсканцлер заявил, что «еще не пришло время вмешиваться, но это время придет. Сейчас у него слишком много других проблем»132.
В то же время антицерковная позиция НСДАП встречала в войсках не только неприятие, но и понимание. В воинских частях имели место случаи оскорбления религиозных чувств верующих, а некоторые генералы открыто встали на сторону нацизма. Пожалуй, наиболее показательным является пример командующего IX армейского корпуса генерала артиллерии Фридриха Дольмана. Будучи католиком, он не стеснялся требовать от подчиненных ему католических капелланов позитивного отношения к гитлеровскому режиму: «Клятва, которую солдат приносит фюреру и верховному главнокомандующему вермахта, обязывает его жертвовать своей жизнью ради национал-социализма и нового рейха... Никаких сомнений не должно проистекать из ваших отношений к национал-социализму. Вермахт, один из столпов национал-социалистского государства, требует от вас, полевых священников, чистой и откровенной признательности фюреру, рейху и народу»133.
Понимая, что офицерский корпус вермахта находится на грани раскола по религиозным вопросам, военный министр в июне 1937 года подписал специальный приказ, который призывал к религиозной терпимости и уважению религиозных чувств инакомыслящих: «Сегодня существуют различные религиозные воззрения. Вермахт как сообщество, служащее всему немецкому народу, не оказывает на своих военнослужащих никакого принуждения к вере.
231
Алеясаядр Ернаяов
Поэтому вермахт должен потребовать от каждого из своих военнослужащих полного уважения к религиозным чувствам инакомыслящих. Тот, кто меньше уважает другого человека из-за его веры или ставит его в невыгодное положение, нарушает законы товарищества, справедливости и внепартийное™. В точности так же нельзя меньше уважать или ставить в невыгодное положение тех, кто меняет свое вероисповедание, даже если эта смена связана с выходом из церкви. Я запрещаю обсуждение спорных религиозных вопросов в вермахте, так как оно создает опасность для дисциплины и боеготовности. Участие солдат в военных церковных службах является добровольным. Командирование солдат запрещено. Добровольных прихожан следует направлять на службы группами. Женатым солдатам по-прежнему разрешено посещать церковные службы вместе со своими семьями. Военные праздники с религиозным освящением, например в военные годовщины при освящении памятников и т.д., являются служебными мероприятиями»134.
